Порча

Старший сын не плачет, а младший плачет. Отвернулся. «Зачем? Чтобы не показывать слезы старшему брату?..» Душе стало жаль младшего, захотелось снова утешить: «Не плачь, я тут», – она произносила слова, но не слышала своего звука. Тишина. Вакуум. «Он не слышит меня!.. – Душа вновь воскликнула: – Алеша, я здесь, я живу, не умерла! Не плачь!» Но звучания нет. Душа поняла, что не может разговаривать с людьми, потому что они – в другом мире. И никогда не сможет этого сделать. «Они – твердые, а я мягкая! Милые мои! Как же так!? Мы расстались навечно? И никто не поможет тебе, Алеша, чтобы ты не плакал?» – Душа растерялась. Навалилась тоска. Бездонная, безответная тоска и ледяной ужас, какого никогда не было…

Свет озарял все вокруг, ослеплял все больше и больше. Проникал в Душу, пропитывал ее своим искрящимся потоком. Душа была жива и видела все, происходящее в физическом земном мире. Но видение это было настолько новым и не привычным, что она не умела распоряжаться им, не знала еще, как существовать вне тела. «Иной мир», бесконечный и непостижимый, принимал ее в свои владения, приглашал стать его составной частью. Она созерцала. Предметы обретали порой странную форму. Они распадались, теряя очертания. Но потом снова становились собранными воедино. Тахта, белая постель, одеяло, тумбочки, иконки, шифоньер – все это было так знакомо! И призрачно… Она отпрянула от висящего на стене зеркала, будто кто-то оттолкнул.

В сфере охватившего ее света вырастал бесформенный шар. От него веяло успокоением. Душа не пугалась этой необычности. Но что-то раздваивало ее, разрывало на части… Отвлекало от чего-то важного. Еще не остыла память, как содрогался от обжигающей боли желудок, как тяжело было дышать. Желание осмыслить произошедшее спотыкалось о ее новое состояние, соскальзывало, терялось. Оставалась не то догадка, не то явь. Она беспокойно вглядывалась и стремилась понять свою новую роль в этом необычном мире.

Пришла женщина. Это двоюродная сестра… Разговаривает с мужем… Душа слышит и понимает слова. Но словно сквозь набат, все кажется тут каким-то заколдованным. Особенно манера разговаривать. «Почему они так медленно говорят? Неужели не могут говорить быстрее?» недоумевает Душа. Сестра причитает:

– Ай-ай– ай, Верочка! – ее слова раздаются, как назойливое эхо. – Разве я такой хотела тебя увидеть? Я пришла к тебе в гости! Что ты натворила? – Муж сквозь слезы произносит:

– Надо что-то делать!

– Надо одеть ее, – догадывается сестра. – Есть, во что одеть? Белье есть? – Спрашивает она.