Порча. Дилогия

— Что, дурные вести?

— Ну как…, дурные конечно, но вполне нами ожидаемые.

— Не ужели армейские корпуса дравидов двинутся сюда?

— Да, уже двинулись, ускоренным маршем, и к завтрашнему полудню один корпус будет здесь, остальные подойдут к вечеру.

— Мда, ситуация. Но мы этого и правда ожидали. Три этих дравидских корпуса дожны были осадить наши крепости. Ну чтож. — Од поскрёб щёку пером. — Писарь! — В палатку влетел громила с письменным набором. — Приказ гарнизонам Минта, Висбю, Сэнгоу и Моруа, срочно, ускоренным маршем догнать и завязать бой с дравидскими корпусами. Задержать их любой ценой на одни сутки. Затем отойти назад в крепости. Приказы размножить, мне на подпись и разостлать.

— Вы думаете поможет? — Князь.

— Почему бы и нет? Хотя бы у гарнизона Моруа.

Хасепин пожал плечами. Тут слуга внёс поднос с кое-какими харчами и князь вдруг осознал, что есть он хочет в двое больше чем спать. В двух недельной гонке по дравидским корпусам своих бывших знакомых и сослуживцев, времени на сон и на еду у него почти не было. Зато была идея, склонить командиров корпусов, двое из которых были его старинные приятели, склонить их если уж не на свою сторону, то хотя бы не вмешиваться в драку Ар-райнов с имперцами, а затем собрать из корпусов отряд и двинуть в Дравид, огнём и мечём выжигая Ар-райнскую ересь. Но увы, первый же далапар, рача Мурсак, поведал Хасепину что царь-царей, светоч мира, и тень единого на земле. Сам теперь глава воинственноверующих, как он назвал Ар-райнов и переть против монахов всё равно что плевать в лицо Светлейшему. Затем Мурасак начал жаловаться на то что дворян лишают прав, замков, и даже любимых наложниц, и говорят при этом, что истинно верующий человек может обойтись четырьмя жёнами, восьмью слугами, двадцатью верблюдами и десятью акрами земли которую он, высокородный, должен возделывать сам. Потом Мурсак банально расплакался жалея себя, Хасепин успокаивающе похлопал того по плечу, и отправился к следующему своему приятелю, но и там его ждала похожая история. Лишь последний долопар немного порадовал князя тем, что громогласно костерил Ар-райнов, но в просьбе придержать корпус, отказал.

Глава 3

Как только солнце поднялось на ладонь от земли, по полкам прозвучал сигнал строиться. Двухмесячное стояние огромной армии было окончено, не сказать что бы неожиданно, но как-то окончательно. Все знали что из себя представляли Ар-райны, а кто не знал, тем уж точно рассказали. Рассказали конечно что они не только злобные фанатики, но ещё отличные и умелые воины. Рассказали так же что главная их сила, это тяжёлая конница, и устоять перед ней, вот главная задача предстоящего боя. Рассказали так же, что уже отбрасывали этих монахов разложения за границы империи, но хребет пока не сломали, а те кто по умнее добавили, что и сегодня вряд ли сломаем. Главное самим не сломаться.

Бойцы по разному покидали свои биваки. Те кто ещё с вечера проверил своё оружие и доспех, выходили чинно, не спеша, без суеты в строй. Иные впопыхах хватались за всё подряд, потом чесали кудлатую башку, и махнув на всё рукой запихивали нехитрый скарб в кожаную суму, бросали её в телегу полкового обоза и придерживая сползающие портки, мчались к своим частям. Кто-то без сожаления вскакивал на коня и уносился прочь, а кто-то долго ходил и осматривал так любовно обустроенное место, поглаживая собственноручно сделанную коновязь, или бревно, отполированное задом во время долгих ночных дежурств у костра. Всяк уходил по разному, но все на совсем.

Од в этот раз не стал особо мудрить и вперёд выставил полки копейщиков Сирта, за ними, как и положено лучников и арбалетчиков, недалеко от них выстроил Сэлшскую пехоту. Чего от неё ожидать он не знал, но пусть будет рядом. Главное, что бы не на предполагаемых направлениях ударов противника, а так, хотя бы в помощь кому-нибудь. Позади лучников тянулись бронированные цепи гвардейцев Бастарна, как их использовать подскажет время. Самыми последними, в этом глубоко эшелонированном построении, стояли три тысячи «Аргументов» генерала, тяжёлая кавалерия на рослых конях, каждый боец которой с особым тщанием отбирался Лангином и Масакаром. Слева от основных сил стоял Вернике со своими рейдерами. Чуть позади него Сэлшская конница и кирасиры маркграфа Ханса Ордина. Ну и справа, линкомиты Монгидара и конница Рамиса.

— Вот это да! — Невольно вырвалось у Лангина обозревавшего войско. — Больше шестидесяти тысяч бойцов! Вот это сила! — Затем поймав неодобрительный взгляд командующего, поспешно добавил. — Знаю, знаю господин генерал что хотите сказать, сила силой, а к нам тоже не кузнечики пожаловали. Так ведь? — Од ничего не ответил, Лангин вздохнул и добавил. — У них сила. Да. Но и у нас сила. — И сжал здоровенный кулак.

Позади всех, на самом солнцепёке, и на самый крайний случай, стояла регулярная пехота имперских войск вперемешку с добровольцами — ополченцами. Из них, кстати половина лучников из пограничных районов Моруа.