Порченная кровь (ЛП)

— Нет, нет! — Дариус покачал головой. — Я же говорил — я изучал это по книгам. Сам я такое делать не умею.

Остальные не слишком-то поверили.

— А зачем им его чинить? — наконец спросил Райнер.

Дариус пожал плечами.

Райнер вернулся в овальное помещение, покусывая губу.

— Не знаешь, как их остановить?

— Остановить? — встревожился Дариус. — Это очень опасно.

Внезапно давление стало намного сильнее. Как будто какой-то великан пытался сокрушить грудь Райнера. Дариус вскрикнул и зашатался, сжимая голову. Крысы-маги снова заверещали свою литанию, дымка закружилась быстрее, молнии касались стен. Рев стоял оглушительный. Черные сердца попятились.

Райнер тряхнул Дариуса.

— Что происходит? — закричал он.

— Похоже, они теряют контроль над энергией, которую призвали. — Лицо ученого было искажено. — Надо бежать!

— Бежать?

— Если энергия высвободится... — Дариус подыскивал слова. — Может случиться все что угодно!

— Назад! — закричал Райнер.

Дважды повторять не пришлось. Они бросились по коридору, а таинственный ветер перешел в вой; отчаянные песнопения крыс-магов сменились беспорядочным щебетом. Молнии гнались за ними, облизывая стены... Беглецы перепрыгнули через тела черных крысолюдов.

— За скалы! — крикнул Дариус.

Черные сердца выскочили из тоннеля и тут же спрятались.

Раздался оглушительный треск, и ослепительная лиловая вспышка сбила их с ног. Сверху дождем посыпались камни. Большая пещера сияла так ярко, что казалось — здесь взошло лиловое солнце. Тень каменного укрытия вырисовывалась четко, как чернильное пятно на белой бумаге. Молнии гуляли под потолком и били в искажающий камень, словно он их притягивал. Мозг Райнера сжался до размеров желудя. Странные голоса визжали в ушах, кожа горела. Он чувствовал под собой землю, но словно бы падал.

Полуослепший, он увидел, как повсюду бегают крысы, хватаясь за глаза и уши. Многие уже лежали замертво с искаженными мукой длинными мордами. Падали все новые и новые. Их мерзкая звериная вонь заполнила пещеру. Они жалобно пищали.

Затем свет ослаб и молнии прекратились, в пещере воцарилась почти полная темнота. Лиловые огни крыс погасли. Только факелы Райнера и его спутников и те, что были у людей на плато, нарушали мрак. Здесь не осталось ни одной живой крысы.

Черные сердца корчились на земле, хватаясь за свои руки и крича. Райнер нахмурился, глядя на это странное явление, но вдруг и сам оказался в таком же состоянии. Его рука горела, словно ее коснулось раскаленное железо. Райнер посмотрел вниз и увидел слабое голубое свечение под кожей. Кристалл Валариса! Он стал горячим, словно уголь.

— Пусть это прекратится! — кричал Румпольт. — Вырежьте его! Он горит!

Мальчишка достал кинжал, но прежде, чем успел надрезать кожу, осколки потухли и начали остывать.

Райнер сел. Голова кружилась, в волосах запутались грязь и мелкие камешки. Только Дариус по-прежнему лежал на спине, закрыв голову руками и тихо бормоча.

— Все целы? — спросил Райнер. — Все в здравом уме?

— Я не в своем уме с тех пор, как Альбрехт меня пометил, — проворчал Халс.

Остальные закивали.

Райнер встряхнул Дариуса.

— Книжник!

Дариус медленно выпрямился. У него шла носом кровь.

— Это... кончилось?

— Тебе лучше знать.

Дариус заморгал, дрожа.

— Энергии... они рассеялись, но отголоски еще чувствуются.

— Возвращаться можно, там безопасно?

Дариус пожал плечами.

— Так же безопасно, как здесь.

— Возвращаться? — воскликнул Август. — Ты рехнулся? Я готов биться с любым человеком, зверем или чудовищем, но что там толку от копья?

— Но если не вернемся, то уж точно умрем, — сказала Франка.

— Может, лучше умереть от Манфредова яда, — ответил ей Август.

— Нет. — Райнер вспомнил скрюченное тело Абеля Хальстига и его гримасу. — Не лучше. — Он поднялся на ноги и посмотрел на плато, где приходили в себя обалдевшие солдаты. Крысы на склоне разбежались. Те, что оставались на дне пещеры, погибли — оно было усеяно трупами. — Идем. У нас мало времени.

Черные сердца подобрали оружие и факелы и последовали за ним мимо камней — и снова остановились, приглядываясь. Поверхность стены рядом с тоннелем, ведущим в комнату заклинаний, отражала их факелы, словно стекло. И все поверхности с той стороны пещеры казались полированными. Некогда острые скалы стали гладкими, как прибрежная галька. Песчаный замусоренный пол оплавился. Тоннель растаял, как горячий воск, и слабо светился.

— Зигмар! — ужаснулся Павел. — Если бы нас накрыло...

Йерген молча показал на мертвых черных крыс. От них остались лишь отливающие лиловым кости.

Райнеру хотелось идти вперед не больше других, но он заставил себя. Если камень цел, до него каких-то двадцать шагов. Не время колебаться.

Гладкие стены тоннеля блестели, как внутренности морского чудовища. Лиловый свет пульсировал на них, из-за чего кожа людей казалась болезненно сероватой. Райнер слышал шипение и хлопки, словно от остывающего камня, но в тоннеле было холодно, как и во всей пещере.