Порядочная женщина

Альва присоединилась к скромной компании, собравшейся в этот мартовский день у нее в гостиной, где повсюду стояли вазы с розами – все утро приходили цветы от друзей Консуэло в честь ее восемнадцатилетия. Этот способ высказывать теплые чувства вошел в моду совсем недавно, но уже неплохо отразился на благосостоянии цветочников. Альва радовалась тому, что дети тех, кто отвернулся от нее, не отвернулись от ее дочери.

Светская жизнь сыновей была не менее бурной. Если не считать официального слушания о разводе, их жизнь прочно встала на новые рельсы, и они все прекрасно к этому приспособились.

Гарольд, который вместе с Консуэло и Армидой ждал ее, чтобы покататься на велосипедах, спросил:

– Почему так долго?

– Я переодевалась. – Альва продемонстрировала им свои новые шаровары – замечательное изобретение, которое она впервые увидела на прошлой неделе во время выставки цветов в Медисон-сквер-гарден, где две женщины с велосипедом демонстрировали у своей палатки, как удобен этот забавный наряд.

– Первый раз вижу женщину в брюках.

– Будь уверен, не последний, – улыбнулась Армида. – Я тоже собираюсь себе такие купить. Оглянуться не успеешь, как все дамы начнут подходить к выбору одежды так же разумно, как твоя мама.

– Я никогда такое не надену. Ни за что, – заявила Консуэло.

Альва рассмеялась.

– Ты просто не видела презентации! Если они окажутся настолько идеальными, как расписывали те дамы, я сожгу все наши юбки.

Они спускались по лестнице в холл, когда в дверь позвонили. Альва предвкушала доставку очередного букета, но нет – лакей распахнул дверь, и на пороге возник Уинтроп Резерфорд, которого Альва давненько не видела, с охапкой алых роз.

– Доброго всем дня! Я пришел, чтобы поздравить мисс Вандербильт, – возвестил он. И, взглянув на Консуэло, добавил: – С днем рождения!

Все прочие друзья и воздыхатели ограничились цветами – они знали, что на следующий день семья отправляется во Францию и на празднование дня рождения времени не будет. Интересно, по какой причине Резерфорд решил, что ему позволено большее.

Счастливая Консуэло подошла к двери и приняла розы.

– Спасибо! А мы как раз собирались покататься. – Она махнула рукой в сторону тротуара, где стояли их велосипеды.

– Неужели? Как здорово, что я тоже сегодня на колесах.

Действительно, когда Консуэло передала цветы служанке и все наконец вышли на улицу, Альва увидела слева от двери еще один велосипед. Какое поразительное совпадение!

– Покатаетесь с нами? – спросила Консуэло.

– Это будет для меня огромной честью.

– Мама, вы не против?

Если верить газетам, этой зимой Резерфорд постоянно посещал те же самые вечера, на которых присутствовала Консуэло. Альва не придавала этому особого значения – Консуэло никак не показывала, что все еще находится под влиянием этого человека. Теперь же стало совершенно ясно, что тайный роман развивается полным ходом. Дочь оказалась более скрытной, чем подозревала Альва.

Чтобы собственными глазами увидеть, как далеко зашли их отношения, Альва сказала своему скрытному ребенку:

– Разумеется, не против.

Они покатили через Центральный парк к Риверсайд-драйв. Хотя природа еще не проснулась после зимы, день выдался мягкий и безветренный, в воздухе пахло влажной землей. Альва болтала с Армидой и Гарольдом и наблюдала за парочкой влюбленных, – те понемногу увеличивали расстояние между ними, пока не отъехали достаточно далеко, чтобы их не было слышно. Альва с интересом проследила, как они остановились. Резерфорд, по всей вероятности, просил о чем-то. Консуэло оглянулась на Альву и что-то ему ответила. Она вся светилась от радости.

– Ты же понимаешь, что там сейчас происходит? – спросила Армида.

– Уильям уже разъяснил ему, что Консуэло – не для него.

– Кажется, он плохо слушал.

– Да. И я очень сомневаюсь, что его появление здесь на ее день рождения – чистая случайность.

– Думаешь, он сделал ей предложение?

– А ты взгляни на нее.

– Что ты предпримешь?

– Сейчас? Увезу ее в Европу. И буду следить за почтой.

Консуэло совершенно не умела врать. Хотя Альва ничего у нее не спрашивала о Резерфорде, дочь принялась объяснять, что он всего лишь хотел поговорить с ней об отце («он не хотел делать это при вас, чтобы не расстраивать») и об их общей подруге («она очень страдает – джентльмен, в которого она влюблена, ей отказал»), и о кузене Нейли («он встречается с девушкой, которая не нравится тетушке Элис и дядюшке Корнелю»). Последнее было правдой – все говорили о его увлечении мисс Грэйс Уилсон, девушкой, которая когда-то была влюблена в его брата Билла. По словам Мэйми Фиш, отец с матерью запретили Нейли видеться с Грейс и пригрозили, что перестанут его содержать и лишат наследства. «Это лишь разозлит его, – говорила Мэйми. – Детям нельзя ничего запрещать – они только возненавидят тебя и будут продолжать делать по-своему».