Порядок и Несправедливость

– Я же, доченька, когда замуж выходила, примерно в твоём возрасте была, – начала свою историю семьи Жанар-апа. – Мы же ведь с мужем были с одного аула, где друг друга все знали. Первые годы совместной жизни вместе с родителями мужа жили, а у них помимо него были ещё дети, которые вместе с нами все жили. Конечно было тяжело. Были такие даже моменты, когда несколько раз расходились и сходились. Домой к свои родителям возвращалась. Но тогда время было совсем другое, не то что сейчас: легко расходится стали молодожены. Меня мама и отец обратно отправляли к мужу, мол, не позорь нашу семью. И так первые пять лет совместной жизни было, а потом уже никогда не уходила от мужа. Я ведь мужа своего рано потеряла, когда ещё были живы его родители, но мы уже жили отдельно. Он зимой в буран заблудился в степи и замёрз. Когда его не стало, я только тогда поняла, что он многое значил для меня, и те слова, которые я хотела ему сказать, так и не сказала, в чем корю себя всю жизнь. У меня на руках оставалось трое несовершеннолетних детей, которых надо было ставить на ноги. Ко мне сватались многие мужчины, но я в память о своём муже повторно замуж не вышла, и жила только ради своих детей, – грустно закончила речь Жанар-апа.

– Да. Грустно. Примите мои соболезнования, Жанар-апа! – сочувственно произнесла Назгуль.

– А мы с мужем счастливо все годы совместной жизни жили! – начала свою речь Асем-апа и продолжила далее:

– Мы ведь тоже рано поженились и жили тоже с его родителями, и свёкор и свекровь ко мне как к дочке обращались. Я уже беременной на шестом месяце была, когда мужа в армию на два года призвали, и дождалась я его вместе с сыном, которому уже почти два года исполнилось. Конечно, тяжести были у нас в семье, но больше материального плана, а так мы с ним друг друга с полуслова понимали. Ведь он был главой семейства, и какое решение принимал он, то и я с ним соглашалась, не перечила ему совсем. Так мы с ним и детей на ноги поставили, обустроили их всех, сыновей женили и дочек замуж выдали. И вот только два года назад его похоронили, болел он сильно последние годы, – произнеся это, у Асем-апы проявились слезинки на глазах.

Жанар-апа, завидев это, погладила её по спине и попыталась успокоить её словами:

– Жизнь продолжается, Асема, рано или поздно мы тоже покинем этот мир и воссоединимся со своими мужьями на том свете.

Назгуль стало не по себе после этого, и она под предлогом помыть руки, взяв полотенце, вышла из купе, а за нею сразу вышел и Алибек. Уже в коридоре они встретились и Назгуль первой произнесла:

– Не надо было кажется мне им задавать эти вопросы. Как думаешь, Алибек?

– Такова жизнь, Назгуль! Просто у каждого человека воспоминания из прошлой жизни о хорошем человеке или событии в жизни вызывают тёплые воспоминания! – спокойно ответил Алибек.

В это время мимо поезда проходили двугорбые верблюды-бактрианы и Назгуль, увидев их в окно, аж завизжала от удивления и радости.

– Смотри, Алибек! Верблюды! Первый раз их вижу в жизни!

– Да ты что! – удивился Алибек.

Для Алибека, выросшего в Атырау, верблюды в городе были обыденными животными, как и коровы. Ещё в детстве он встречал их летом, гуляющими по городу и жующими листву с деревьев, ведь для Атырау 80-х и 90-х гг. прошлого столетия это было нормальным явлением. И даже писатель М. Ольшинский, член Союза журналистов СССР писал об этом в своём очерке «Гурьев – город рыбный»: «На улице медленно и спокойно проплыл верблюд. Посмотрел он по сторонам с высоты своего двухметрового роста, усмехнулся лениво по-своему, по-верблюжьи. Потом презрительно оттопырил бархатную губу и не обращая внимания на голоса прохожих и гудки автомобилей, свернул за угол нового четырехэтажного дома.

А на мостовой остановился еще один верблюд. Лохматый, двугорбый, хмурый. Он задумчиво жевал свою жевачку и лишь временами отвлекался. Верблюд усмехался. МАЗ чуть не врезался в него. «Волга» застряла рядом. Подскочили автобус, два небольших грузовика. Крики, гудки, грохот. На улице образовалась пробка.

Я стою у разноцветной витрины универмага и удивляюсь. Вот уж никогда не думал, что верблюды по улицам современных городов расхаживать могут».

Сейчас конечно этих верблюдов уже не встретишь в самом городе, а вот на окраинах города, при выезде и въезде в город их можно ещё встретить .

– А у вас, Назгуль, в ауле никто не держал что ли верблюдов? – с удивлением спросил он у нее.

– Откуда? – улыбнулась она в ответ. – Мы дома держали лишь коров и баранов из скота, а верблюдов у нас никто и не держал! Это у вас в Атырауской области в основном разводят верблюдов, а в нашем регионе верблюда можно встретить лишь в южных районах области и то, их мало там! – со знанием дела ответила Назгуль.

– А шубат (верблюжье молоко) ты хоть пробовала, Назгуль? – спросил у неё Алибек.

– Нет, ни разу! – грустно ответила она. – Вот кумыс (кобылье молоко) пробовала, а шубат – нет!