Порочестер или Контрвиртуал

Потрясающая новость! Елена тут же засуетилась, мол, достаточно ли у нас чисто и красиво, и успеем ли мы всё приготовить к встрече. Но Порочестер сказал, чтоб она не беспокоилась. К нам сюда Алла пока не приедет — их отношения ещё не дозрели до такой стадии, чтобы тащить её за тридевять земель к незнакомым людям. А вот у него дома на днях будет маленькая дружеская вечеринка… ну, что мы надулись?.. Он и так сделал невозможное — не так-то просто было придумать достойный повод. — Я сказал ей, — небрежно бросил он, обернувшись ко мне, — что у Вас день рождения.

Это было уже слишком. Мне и так не очень-то нравился его хамский тон, но последняя фраза меня добила:

— Может, мне ради этой Аллы ещё и имя сменить?..

— А когда у тебя по правде день рождения, Андрюш? — спохватилась Лена. Я горько усмехнулся:

— Был уже — два месяца назад. Могли бы и знать, раз анкету заполняли. И ни одна зараза меня с ним не поздравила…

— Вот и будем считать, что отмечаем задним числом, — закрыл тему Порочестер, явно довольный, что всё так удачно сложилось. Я тоже проглотил, сказав себе, что, в конце концов, стерплю любое унижение — лишь бы он, наконец, освободил нас с Еленой от осточертевшего груза жалости и ответственности.

«День рождения» назначили на субботу. С самого утра Лена была как на иголках: встреча с соперницей — пусть и такой, для которой ничего не жаль — серьёзное испытание. Бедняжка всё никак не могла решить, что будет правильнее: сразить будущую подругу гламурным шиком, крепко накрасившись, надушившись вусмерть и надев лучшее платье — или, наоборот, прийти в затрапезно-домашнем виде и тем самым показать ей своё полное безразличие. За несколько часов она успела, наверное, раз пятнадцать придать себе то такой, то эдакий вид, экспериментируя с разными оттенками макияжа и степенями лохматости, причём с каждым разом «шик» становился всё более гламурным, а «затрапеза» — домашней, и в конце концов я не выдержал и возопил — синие тренировочные штаны с отвислыми коленками были уже слишком, впрочем, как и пластмассовые ресницы вкупе с длиннющими алыми накладными ногтями.

После долгих колебаний она вроде бы совсем остановилась на варианте «З» — вариант «Ш» был опасен тем, что она не дотянет до телегероини или попросту не сможет ничем её поразить, а так она по-любому оставалась в потенциальном выигрыше. Но в последний момент ещё раз перемотала туда-сюда выпуск злополучной телепередачи — и это резко склонило чашу весов в противоположную сторону.

Часов в пять, как и было обещано, мы выехали. Вид у Лены был самый что ни на есть гламурный: за минуту до выхода ей даже удалось уложить свои негустые волосы так, чтоб они стекали вдоль лица надменными прядями. Маленькое изумрудное платье — её единственный выходной наряд — очень шло естественной блондинке. Единственное, что немного портило её, выбивая из задуманного образа — это невытравимое выражение плохо скрытого сарказма в глазах, который, увы, в эту минуту относился и к ней самой, — а девушке, желающей вызывать зависть и губить сердца, подобного следует избегать. И всё же приятная мысль о том, какой резкий контраст будет представлять наша красивая пара рядом с неоднозначными хозяевами, даже не будучи озвученной, совершенно явственно порхала туда-сюда по салону автомобиля.

К нашему облегчению, когда мы прибыли, Аллы ещё не было, — что позволило нам с Леной полностью освоиться и придти в себя в такой знакомой (и всё же стремительно отдаляющейся от нас) обстановке Порочестеровой гостиной. Таким же, получужим, полуродным, казался нам теперь и бритый-стриженый хозяин, который — о нет, мы не спорим! — гостеприимно хлопотал вокруг нас, но как-то… без прежней резвости.

— А где подарок? — не удержался поддеть я его.

— Какой подарок?.. — очумело переспросил Порочестер, который, видно, так был поглощён тревожным ожиданием, что всё происходящее во внешнем мире доходило к нему как бы сквозь толщу воды. Елена рассмеялась:

— Ну как какой? У Андрэ же сегодня — день рождения! Только не говори, что ты не приготовил ему подарка…

Лицо Порочестера обвисло. С секунду он пытался сфокусироваться на этом логическом парадоксе, который так неожиданно и подло на него обрушился… и, наверное, не миновать бы ему психического сдвига, если б не внезапный истерический хохот звонка, который, хозяин, видно, не сообразил поменять к приходу важной гостьи. Мы с Еленой, давно не слышавшие электронного смехача и успевшие позабыть о нём — ещё зимой Порочестер «на всякий пожарный» снабдил нас дубликатами ключей от своей квартиры, — от неожиданности зашлись точно в такой же истерике, упав животами на диван, и не сразу смогли остановиться даже после того, как звук, наконец, прекратился.