Порочная луна

Не думаю, что до сих пор я когда-либо по-настоящему осознавала, насколько я полагаюсь на свою волчицу. Я все еще физически сильна, но без возможности быстрого исцеления легко устаю. И моя сила просто… меньше. Это трудно объяснить, но я чувствую отсутствие своей волчицы в каждом аспекте своего существа.

Я больше никогда не буду принимать ее как должное. И знаете, что еще, как я теперь понимаю, я принимала как должное? Заколки для волос. Мои длинные пряди продолжают мешать мне тренироваться до такой степени, что я жалею, что не могу просто убрать их все. Мои волосы в чертовом беспорядке, и хотя я расчесывала свои локоны пальцами столько раз, что их не сосчитать, они безнадежно спутались. Когда я выберусь отсюда, я обязательно побалую себя маской для волос с глубоким кондиционированием и заколками для волос, сколько смогу достать.

С тяжелым вздохом переворачиваюсь на спину, закидываю руки за голову и начинаю делать хруст, каждый раз, сворачиваясь калачиком, поглядывая на поднос возле двери камеры. Мой сексуальный татуированный надзиратель принес еду раньше, но я решила нагулять аппетит, прежде чем баловаться. Хотя, если мне снова не сделали инъекцию аконита, то, возможно, они используют еду, чтобы ввести мне дозу…

Я сворачиваюсь калачиком, чтобы сесть, обдумывая эту возможность, покусывая нижнюю губу и пристально глядя на серый пластиковый поднос. Черт, а что, если я принимаю дозу, съедая эту еду? Я качаюсь вперед и подползаю к подносу, ставлю его себе на колени и сажусь, подогнув под себя ноги.

Если в еду добавили аконит, то все, что мне нужно сделать, это сузить круг ингредиентов и не употреблять его в пищу. С каждым приемом пищи мне предлагали все больше и больше еды, и хотя многое в ней менялось, одно оставалось неизменным с самого начала: пачка крекеров.

Если это есть в еде, то это должны быть крекеры.

У меня почти кружится голова от осознания этого, я цепляюсь за эту ниточку надежды, когда начинаю уничтожать все остальное на подносе. Мне нужны силы, поэтому я точно не могу объявить голодовку, но я могу оставить эти крекеры в покое, черт возьми. Мне дают достаточно другой пищи, чтобы я не теряла калорий.

Покончив с фруктами и сыром на моем подносе, я запиваю их глотком воды из моего галлонового кувшина. Это новое дополнение появилось вчера, и я благодарна, что теперь у меня есть постоянный доступ к воде. Я действительно не хотела прибегать к питью из туалета, чтобы сохранить гидратацию. Задняя часть приварена, так что мне пришлось бы пить прямо из дна, и тьфу… нет, спасибо.

С моей удачей Кэм поймал бы меня за этим занятием и отпустил бы идиотское замечание о том, что я собака или что-то в этом роде. Он такой чертов придурок. Как бы ни был приятен на вид этот мужчина, каждый раз, когда он открывает рот, мне просто хочется врезать ему по нему кулаком. На самом деле, в следующий раз, когда у меня будет такая возможность, я думаю, что именно это я и сделаю.

Может быть, если я смогу вернуть свою волчицу, я смогу одолеть его и убраться отсюда ко всем чертям.

Оставив крекеры на подносе, я ставлю его на пол у двери камеры и возобновляю тренировку с обновленным чувством цели. Мне нужно оставаться в боевой форме до возвращения моей волчицы. Кодовая дверь наверху лестницы может оказаться непростой задачей, но, возможно, я смогу заставить Кэма сотрудничать, если одержу верх.

Он загадка, мой похититель. То, что он говорит, расходится с тем, как он смотрит на меня. Хотя его слова были резкими и неумолимыми, клянусь, я уловила проблески других эмоций в его глазах. Сочувствие. Волнение. Желание. Было бы чертовски полезно, если бы я могла использовать последнее, потому что нет лучшего времени, чтобы наброситься на кого-то, чем когда у него спущены штаны.

Однако у меня было не так уж много возможностей заложить еще какую-либо основу для этого. Вчера он сказал, что собирается допросить меня, но оба раза, когда он приносил мне еду, он не задерживался, чтобы поболтать. В любом случае, я бы ни хрена ему не рассказала. Я бы предпочла отрезать себе одну из конечностей, чем подвергнуть кого-то, кого я люблю, риску пострадать от рук этих сумасшедших, но если бы я могла, по крайней мере, узнать его поближе, я смогла бы определить его слабые стороны, чтобы использовать против него.

Я делаю прыжки, когда слышу ставший уже знакомым звуковой сигнал открывающейся двери наверху лестницы, за которым следует включение света над головой. Не прекращая тренировку, я продолжаю прыгать, бросая взгляд в сторону лестницы, и, конечно же, Кэм появляется в поле зрения, когда достигает подножия, его взгляд прикован к моим подпрыгивающим сиськам.