Порочная страсть

С минуту они стояли неподвижно и сверлили друг друга взглядами, потом Люс ослабил хватку, но плечо не выпустил, обхватив бицепс, погладил проступившие на коже багровые пятна – следы своих пальцев – и томно прошептал:

– Есть что-то в нашем Майкле, правда? Любимчик сестры Лангтри, голубоглазый мальчуган и прочее. Но есть в нем кое-что… и это ей вряд ли понравится. А вот я знаю, что это такое и что с этим делать.

Тихий вкрадчивый голос Люса обладал странной, едва ли не гипнотической, силой, ладонь скользнула по руке Майкла к запястью и мягко разжала его кулак, заставив выпустить нож для масла. Никто из них не произнес ни слова и даже не вздохнул. Затем голова Люса приблизилась, Майкл разлепил губы и с шумом втянул воздух сквозь стиснутые зубы, и его пустые глаза вспыхнули жизнью.

Шум они услышали одновременно и обернулись. В дверях стояла сестра Лангтри.

Люс выпустил пальцы Майкла и не торопясь, не воровато отвел руку, а потом без малейшего смущения отступил на шаг.

– Разве вы еще не закончили, Майкл? – спросила сестра Лангтри, и голос выдал ее, хотя внешне ей удалось сохранить спокойствие.

Майкл взял со стола нож для масла.

– Почти, сестра.

Люс шагнул к двери и, прежде чем выйти, бросил на сестру Лангтри злорадный торжествующий взгляд. Забытая самокрутка осталась лежать на полу, и легкий ветерок шевелил папиросную бумагу и бурые завитки табака.

Онор перевела дыхание и вошла в комнату, не замечая, что судорожно вытирает ладони о платье и руки ее движутся сами собой вверх-вниз, вверх-вниз. Майкл принялся нарезать намазанные маслом ломти на более мелкие кусочки и выкладывать на тарелку. Сестра остановилась и в недоумении спросила:

– Что это было?

– Ничего, – последовал равнодушный ответ.

– Вы уверены?

– Вполне, сестричка!

– Он не… пытался приставать к вам?

Майкл отвернулся взять заварку. Чайник на спиртовке кипел вовсю, наполняя паром и без того тяжелый влажный воздух. О господи, ну почему его просто не оставят в покое?

– Приставать ко мне? – в надежде, что удастся уклониться от расспросов, изобразил бестолковость Майкл.

Пытаясь привести в порядок разбегавшиеся мысли, справиться со своими чувствами: ей не часто приходилось пребывать в такой растерянности, когда будто почву выбили из-под ног, – Онор заговорила:

– Послушайте, Майкл, я уже большая девочка и не люблю, когда меня заставляют опять чувствовать себя ребенком. Почему вы упорно продолжаете отмалчиваться и скрывать то, что вас мучит, словно правды мне не выдержать? Я спрашиваю еще раз: Люс приставал к вам? Домогался вас? Это так?

Майкл наполнил бурлящим кипятком заварочный чайник.

– Нет, сестричка, честно. Он всего лишь валял дурака, как обычно. Люс есть Люс. – Майкл поставил чайник на плитку, погасил огонь и повернулся лицом к сестре Лангтри. Уголок его рта дернулся вверх в слабой усмешке. – Все очень просто. Люс любым способом пытается вывести меня из себя: для него это обычное дело, – но ничего у него не получится. Я и раньше встречал таких, и как бы меня ни подстрекали, больше не сорвусь, не потеряю голову. – Его пальцы сжались в кулак. – Иначе… Меня самого пугает то, на что я способен.

В выражении его лица появилось нечто такое, отчего сестре Лангтри стало не по себе. Странно, но Люс произнес когда-то те же слова. Ее взгляд задержался на голом плече Майкла и скользнул вниз, на грудь, покрытую светлыми волосками и бусинками пота, а может, каплями пара, а в следующий миг, к своему ужасу, она вдруг встретила его взгляд и ощутила головокружение вместе с тянущей пустотой в желудке. Онор вдруг почувствовала себя совершенно беспомощной девчонкой, впервые потерявшей голову из-за равнодушия взрослого мужчины.

Она пошатнулась, кровь отхлынула от ее лица, и Майкл подскочил к ней, в полной уверенности, что она вот-вот упадет в обморок, обхватил за талию и подставил плечо, принимая на себя тяжесть ее обмякшего тела. Теперь она уже не ощущала ничего, кроме прикосновения его руки, бока и плеча, а потом ее захлестнула обжигающая волна и Онор Лангтри с ужасом почувствовала, как сжались и отвердели соски, налилась и отяжелела грудь.

– О боже, нет! – Онор вырвалась из рук Майкла и в бессильной ярости ударила кулаком по столу, мгновенно обратив свое смятение в бунт против Люса. – Этот человек опасен! Он готов разрушить и уничтожить все живое, лишь бы насладиться агонией.

Но потрясение пережила не только сестра Лангтри: когда Майкл поднял руку, чтобы вытереть пот с лица, пальцы его дрожали. Не решаясь поднять на сестру глаза, стоя вполоборота к ней, он с трудом выговорил, пытаясь выровнять дыхание:

– С Люсом нелегко. Самое разумное – не реагировать на его провокации.

– Ему бы пошло на пользу с полдгодика поработать киркой и лопатой!

– Не волнуйтесь: я в состоянии справиться с ним, как и все остальные в «Иксе», – мягко заметил Майкл и наконец нашел в себе силы поднять поднос. – Идемте, сестра: выпьете чаю и сразу почувствуете себя лучше.