Порочная связь

– Как такое возможно?

– Просто мне не приходило в голову купить себе его. Не знаю. Наверное, я вполне довольствовалась своей рукой.

Я в ответ качаю головой.

– Клянусь, все, что ты говоришь, удивляет меня.

Я несколько мгновений изучаю ее лицо, а потом смотрю на свои фишки. У меня не такой большой выбор. И я останавливаюсь на слове, которое совсем не грязное, но тем не менее кажется мне очень подходящим.

– М-О-Я. Моя.

Холли с удивлением смотрит на меня.

– Это грязный скрэббл, Крей. Ты не можешь использовать любые слова, которые придут тебе в голову.

– Верно, но это именно то, чем ты являешься. И грязное или нет, это мое последнее слово относительно данного вопроса.

И с этим словами я отбрасываю доску, и фишки разлетаются во все стороны. А потом я прижимаю Холли к матрасу и шепчу:

– Я внесу свой грязный вклад таким вот способом.

Глава 12. Холли

На следующее утро я спускаюсь по лестнице на первый этаж, одетая лишь в рубашку Крея и гольфы. Без трусиков. Мой план состоит в том, чтобы небрежно перегнуться через стол, подразнить Крея видом моих прелестей и соблазнить его на то, чего мне хочется.

Прошлой ночью, после того как мы повсюду рассыпали фишки, он был невероятно порочен, снова трахая мою задницу пальцами и языком. Но он отказывался дотронуться до моих гениталий, заверяя, что им нужно еще денек отдохнуть.

Я решительно настроена изменить это сегодня. Но мои планы рушатся, когда я из-за полуоткрытой двери в дальнюю комнату слышу голос Крея, разговаривающего по телефону.

– Я думаю, ты не понимаешь, Кэннон. Это сейчас самое важное. Холли для меня самое важное. Я знаю, что ты – да, знаю, знаю. Но ты не слушаешь меня. – Крей поворачивает голову и видит меня. – Я перезвоню тебе позже.

Он даже, очевидно, не стал ждать ответа, потому что почти в тот же момент положил телефон на стол и шире распахнул дверь.

– Эй, ты уже встала. Как тебе спалось на матрасе, лежащем на полу? Я до сих пор не могу поверить, что мы сломали эту кровать. – Его взгляд упал на починенный стол. – И стол тоже.

– Крей, что случилось?

Язык его тела говорит мне о том, что что-то неладно. Он хмурится, его челюсти крепко сжаты, и весь его вид противоречит его беззаботным словам.

Он проводит пальцами по волосам и вздыхает. Его губы сжимаются в полоску.

– Ты помнишь, я сказал, что иногда мне приходится прибегать к устрашению и лично присутствовать в офисе? Сейчас один из таких случаев. Мне нужно вернуться в Нью-Йорк.

Реальность. Вот что послужило причиной смены настроения Крейтона.

И с моей стороны было бы наивным думать, что мы сможем навсегда остаться в этом маленьком мирке. Меня тоже поджимает время. Если мы хотим, чтобы у нас что-то сложилось, мы оба должны заняться своими жизнями.

– Тогда тебе следует ехать в Нью-Йорк и заняться устрашением, – говорю я ему.

Его лицо серьезно, на нем нет даже тени улыбки.

– Я сказал тебе, что останусь с тобой до тех пор, пока ты не поймешь, что для меня нет ничего важнее тебя. А если я уеду, я нарушу данное тебе обещание.

Волна тепла снова разливается по моему телу. Я качаю головой и кладу руку ему на плечо.

– Ты уже доказал мне это. Я верю тебе. А теперь отправляйся в Нью-Йорк и занимайся своим бизнесом, как безжалостный диктатор, каким ты, я знаю, хочешь снова стать.

Напряжение понемногу покидает его.

– Ты уверена?

– Да. Ты сказал мне: по-настоящему важно лишь то, что происходит между нами. И это означает, что мы, каждый по-своему, разбираемся со своим дерьмом и поддерживаем друг друга. Рядом мы или нет. Если я смогу быть рядом с тобой, я буду, и наоборот. Мы как-нибудь все наладим.

Крей наклоняется и целует меня в подбородок.

– Я люблю тебя, Холли.

– Тогда иди, завоевывай мир. Я буду ждать тебя, когда ты покончишь с этим.

Он поднимает голову и смотрит на меня, и в его взгляде отражается целое море чувств. И у меня замирает сердце.

– Я думал, что у меня есть все, – тихо говорит он. – А потом я встретил тебя. И теперь у меня точно есть все.

Я проглатываю комок, застрявший у меня в горле, чтобы сдержать слезы, готовые брызнуть из глаз.

– Ты не должен говорить мне такое. Я еще не в состоянии справиться с этим.

– Я сам не знал, что буду в состоянии сказать это, пока не встретил тебя. Полагаю, нам еще предстоит научиться всему этому.

Я киваю и стискиваю его руку.

– Упаковывай вещи, и я отвезу тебя в аэропорт. Полагаю, мне следует спросить, не возражаешь ли ты, если я оставлю эту машину себе и вернусь на ней в Нэшвилл.

Он накрывает ладонью мою руку.

– Конечно, я не возражаю. Если ты не будешь возражать против того, чтобы я купил тебе новую машину, хочешь ты этого или нет. И я сам выберу тебе модель, потому что твоими предыдущими двумя машинами были «Понтиаки», а Детройт даже больше не выпускает их.

– Как хочешь. Только помни, что я все еще вожу машину как девчонка из Голд-Хэвена, так что оформи соответствующую страховку.

Он бормочет про себя:

– По зрелом размышлении я лучше куплю тебе танк.