Порочная связь

В позапрошлогодний рождественский вечер сестра уговорила меня пойти к дяде и тете и притвориться, что мы дружная семья. После замечательно приготовленной утки и большего количества виски, чем ему следовало бы пить, мой дядя разразился тирадами о моем неумении вести бизнес, а потом перешел к неудачам в моей личной жизни.

Но последней каплей стали его слова о том, что ему стыдно носить одну фамилию со мной. Тетя побледнела, но вместо того, чтобы вступиться за меня, налила себе еще вина. Даже когда я был ребенком, она ни слова не говорила наперекор дяде.

Я встал, извинился перед сестрой за то, что не смог притвориться, будто у нас дружная семья, и ушел.

В прошлый рождественский вечер я отказался от попытки снова изображать счастливую семью. Холли стала моим лекарством от скуки и от размышлений о моей несчастливой семейной ситуации.

Когда бармен ставит мой стакан на полированную деревянную стойку, я беру его и направляюсь в дальний угол бара. Устроившись в кресле, я улыбаюсь при воспоминании о том, как Холли вошла в этот бар.

Черт. Она выглядела роскошно и совсем неуместно в этом баре. Короткая юбка, пиджак, слишком тонкий для того, чтобы согревать ее, и ковбойские сапоги. Она откинула назад гриву волос, которые, как мне теперь известно, она и на сцене носила распущенными, и оглядела бар с таким видом, будто он принадлежал ей. И хотя ее одежда буквально кричала «я здесь чужая», она держалась с таким видом, будто ей это безразлично. И эта бравада и попытка держаться уверенно первыми привлекли мое внимание.

Ну, это не совсем правда. Дело было в ее чертовски сексуальных волосах, роскошных сиськах и идеально округлой заднице. И уже потом – в ее притворной уверенности в себе, за которой явственно скрывалась ранимость.

Все в ней, даже то, как она стояла, говорило о том, что она старается быть сильной, но нуждается в еще более сильной руке, которая поддерживала бы ее. И когда я увидел, как другой мужчина пытается заигрывать с ней, я вмешался, не раздумывая, – чего я никогда не делал до встречи с ней.

Я направился к ней и заявил на нее свои права.

Я до сих пор помню, почти дословно, что она сказала мне, когда наконец после всех намеков и флирта сделала мне предложение.

Я пришла, чтобы найти горячего парня, который умеет держать себя в руках, и посмотреть, куда заведет меня эта ночь.

Я хочу сказать: что может мужчина ответить на это, кроме как схватить ее за руку и потащить в ее номер в отеле? Потому что именно это я и сделал.

Но мои воспоминания улетучиваются, когда тень падает на освещенный пурпурно-голубоватым светом столик передо мной. Я поднимаю глаза и вижу Грир.

– Разве они не держат тебя прикованной к столу почти до полуночи?

Сестра, как обычно, улыбается одними губами, ее глаза печальны. Она смотрит на часы.

– Я знаю. Черт, Крей, я уже несколько месяцев не уходила так рано с работы. И все из-за того, что я не могу работать с твоим делом, на котором все сейчас сосредоточились. Иногда конфликт интересов – замечательная вещь.

Я смотрю на часы, и меня бесит, что моя маленькая сестренка думает, будто уйти с работы в половине девятого означает уйти очень рано.

– Тебе нет необходимости там работать, Гри.

Это уменьшительное имя – один из отголосков ее детства, того времени, когда я недолго виделся с ней во время школьных каникул.

Она закатывает глаза, роняет свой дипломат на пол и плюхается на сиденье напротив меня.

– Я не собираюсь жить на твои деньги. Кроме того, мне не придется всегда так пахать. Через несколько лет я стану полноценным партнером, и тогда заживу, как в сказке.

Я думаю о юридическом отделе «Карас Интернэшнл» и о том, как много им приходится работать.

– Ты понимаешь, что там лучше, где нас нет?

– Не разрушай мои мечты. Я провела три года, надрывая задницу ради диплома. И я собираюсь применить его с пользой.

Я хочу сказать что-нибудь еще, но вместо того, чтобы попусту тратить слова, делаю еще один глоток виски.

К нам подходит официант, и Грир заказывает джин с тоником.

– Когда ты перешла на крепкие напитки? – спрашиваю я по праву старшего брата. – Ты обычно пила вино, а не джин.

Она снова закатывает глаза.

– Успокойся, Крей. Я заказываю дорогой джин, потому что ты за него платишь. Кроме того, Тристан старается приучить меня к более изысканным напиткам, чем простое вино.

Я хмурюсь при упоминании ее бойфренда.

– Тристан – придурок, Грир.

Она мрачно смотрит на меня.

– Он не придурок. Он хороший парень, правда.

По ее тону я не могу определить, пытается она убедить меня или саму себя.

– Правда? Тогда почему ты сейчас не с Тристаном, а со своим большим братом?

Она опускает глаза.

– Потому что ему не нравится, когда я поздно возвращаюсь с работы. Он говорит, что это нарушает его сон. Но на следующие выходные мы уезжаем из города. Нам нужно какое-то время провести вместе, чтобы снова наладить отношения.