Порочное влечение

Тем временем Роберт спокойно отвернулся и снова направился к коробке. Мое сердце замерло в ожидании, когда он достанет оттуда тот ужасный хлыст или кляп, но вместо этого мужчина вытащил черную атласную маску на глаза, по краям обшитую гипюром, и тут же вернулся ко мне, ускорив шаг.

Будучи прикованной к "качелям" только ногами, испуганно отшатнулась попой назад, покосившись на Шаворского, умоляя не делать этого и не закрывать мне обзор на и так не понятное будущее.

– Это просто маска, – спокойно ответил мужчина, как мне показалось – мягко и успокаивающе, медленно поднося ее к моему лицу, монотонно продолжая свое пояснение: – Ты не будешь видеть происходящее, а твои чувства обострятся до предела.

Замешкавшись, внутренне задаваясь вопросом: "Почему он отказывается от своего обычного наказания плетью?", я позволила мужчине натянуть на себя эластичный материал и погрузилась в темноту.

Было волнительно, но, на удивление, совершенно не страшно. Желания снять маску не возникало, хоть руки и были свободны.

Понятие не имею, было ли это задумано как тест на доверие, но в тот момент я осознала, что Роберт – единственный человек, которому я могу абсолютно и безоговорочно доверять. Слова мужчины каждый раз сходились с его поступками, он всегда выполнял свои обещания и проявлял особую щепетильность во всем, что казалось мне наиболее привлекательной чертой характера в мужчине.

Но, как бы мне ни хотелось считать это основной причиной моего безграничного доверия, где-то глубоко внутри я понимала – все намного глубже. Мое звериное нутро давно восприняло Роберта как своего самца, истинную пару, достойного мужчину, и рядом с ним я ощущала себя как дома, несмотря на усилия настойчивого червячка и раздавленное завышенное самолюбие.

Несмотря на то, кем является ваш возлюбленный, маньяком-убийцей или лауреатом Нобелевской премии, вы все равно доверяете ему, готовы положиться в любую секунду и сопереживаете больше, чем себе. И на чем основана такая зависимость? Вряд ли у вас есть выписанный лист с "за" и "против" доверия к своему мужчине, по которому вы определяете, как сильно будете, например, сочувствовать ему сегодня. Это просто… любовь, хоть и глупая, совершенно неоправданная, но она есть и уже никуда не денется.

– Ах!.. – из моих губ вырвался стон, когда неожиданно рука Роберта медленно скользнула по моей голой талии и захватила сосок. К ней тут же присоединилась вторая рука, доводя до полуобморочного состояния умелыми выкручиваниями, поглаживаниями и массированиями…

Затем хватка медленно ослабла, и мужчина не спеша, изучающе обвел контур моего тела своими ладонями, оставляя за собой обжигающий след, посылающий тепло низу живота и легкое покалывание.

Роберт был прав, не имея возможности видеть происходящее, я прислушивалась ко всем ощущениям и буквально каждой клеточкой своего тела чувствовала его прикосновения, изнывая, изворачиваясь от вожделения. Мне казалось, что его пасы руками могут довести меня до желаемой разрядки, даже не прикасаясь к пульсирующему клитору, но мужчина решил иначе…

Его умелые пальцы резко и неожиданно переместились с моей скулы и надавили на воспаленную от невнимания горошину, вырывая из меня гортанный всхлип предвкушения и застилающего все вокруг возбуждения.

Было ощущение, что, если он сейчас же не подарит разрядку, я просто умру от накала напряжения внутри, но мужчина настойчиво удерживал меня одной рукой, пока вторая обводила пальцем вокруг пульсирующего клитора, осторожно дразня и не разрешая кончить.

– Прошу… – хрипло простонала я, закусив губу до боли, и выгнула спину так сильно, насколько только позволял Роберт и его мертвая хватка на моей талии. – Закончи это… Просто невыносимо…

Отчаянно бьющееся сердце и учащенное дыхание заглушили звук расстегивающейся молнии на брюках, но палец Роберт, без разрешения вторгшийся глубоко в меня, почувствовала очень даже отчетливо.

Дразнящими движениями мужчина растягивал меня изнутри, подготавливая для себя, и наконец я ощутила, как что-то теплое уперлось мне в клитор и потянулась ему на встречу.

– Тише, тише, мышка… – услышала я хриплый голос Шаворского, а потом одна его ладонь жадно сомкнулась на моей груди, пока вторая сжала ягодицу и резко насадила меня на пульсирующий член мужчины до самого конца. – Блядь… Почему ты всегда такая узкая… горячая?..

Его движения были быстрыми, ненастными, голодными… Словно не он вечером в очередной раз довел меня в этой же комнате до головокружительного оргазма.

Его резкие и неумолимые толчки предъявляли права на мое тело и ставили на нем клеймо вечной принадлежности этому человеку… Его сбивчивое дыхание и тихий рык приближали меня к разрядке со скоростью космической ракеты, и даже закрытые глаза не мешали мне видеть разноцветные звезды перед глазами. Его большие и шершавые руки по-свойски выкручивали мои соски, сжимали ягодицы, дразнили клитор… Он хотел меня так сильно, что не знал, за что взяться в первую очередь. Он… скучал?