Порочные круги постсоветской России т.1

Инерция этой идеологической установки велика. Социологи А.Л. Темницкий и О.Н. Максимова, опираясь на туманную философскую концепцию отчуждения, в 2008 г. характеризовали общность рабочих, унаследованную от СССР, в следующих выражениях: «Исследователями отмечалось, что различия в трудовых доходах абсолютного большинства рабочих качественно несущественны, а преобладающим типом трудовой мотивации является принцип халявы (гарантированный доход ценой минимума труда)… Эти факты позволяли ученым говорить о сформировавшемся, устойчивом и широко распространенном люмпенизированном типе личности работника, отчужденного от собственного труда. Типичные черты поведения и сознания такого работника: невысокая квалификация и отсутствие нацеленности на ее повышение; низкая ответственность и ярко выраженное стремление уклониться от любого дела, требующего личной ответственности; отсутствие инициативы и негативное отношение к активности других; устремленность на минимизацию своих трудовых усилий, рестрикционизм; чрезвычайная зависимость от руководителя и признание таковой как должного; ориентация на уравнительность и согласие на низкий заработок. Общая численность люмпенизированных слоев среди работников промышленности составляла к концу 1980-х гг. 50-60%… Можно предположить, что развитие люмпенских качеств работника — следствие административных зажимов возможности заработать столько, сколько сможешь» [21].

В преамбуле Концепции закона о приватизации промышленных предприятий (1991 г.) в качестве главных препятствий ее проведению назывались такие: «Мировоззрение поденщика и социального иждивенца у большинства наших соотечественников, сильные уравнительные настроения и недоверие к отечественным коммерсантам (многие отказываются признавать накопления кооператоров честными и требуют защитить приватизацию от теневого капитала); противодействие слоя неквалифицированных люмпенизированных рабочих, рискующих быть согнанными с насиженных мест при приватизации».

Постепенно сама численность рабочих стала выпадать, как особый показатель, из публикуемой статистики. С 2006 г. в ежегодниках и сборниках «Промышленность» указывается только «численность занятых». Ежегодные сведения о численности промышленных рабочих не публикуются, а отрывочные данные о рабочих приводятся лишь в оперативных стат-сводках. Отсюда и пробелы в данных о численности рабочих в 2007-2012 гг.

Б.И. Максимов сообщает: «Обращаюсь в Петербургкомстат за справкой о заработной плате, условиях труда, занятости рабочих. Отвечают: показатель “рабочие” изначально не закладывается в исходные данные, собираемые с мест. Поэтому “ничем помочь не можем”. Даже за деньги» [19].

Приватизация промышленности и деиндустриализация

Вслед за кампанией дискредитации рабочих в СМИ этой общности был нанесен второй, главный, удар — приватизация промышленных предприятий. Кратко напомним суть этой операции.

В 1991 г. Верховный Совет СССР принял закон о приватизации промышленных предприятий, а в 1992-1993 гг. была проведена массовая приватизация промышленных предприятий России. Эта приватизация является самой крупной в истории человечества акцией по экспроприации — изъятию собственности у одного социального субъекта и передаче ее другому.

Небольшой группе «частных собственников» была передана огромная промышленность, которая изначально была вся построена как единая государственная система. Надо подчеркнуть, что приватизации подверглись не те предприятия, которые были национализированы в 1918-1920 гг. То, что сохранилось после 7 лет войны (1914-1921 гг.) и было национализировано, составляло около трети промышленного потенциала 1913 г., который и сам производил 0,5% от объема производства промышленности СССР 1990 г. После 1991 г. была приватизирована промышленность, полностью созданная советским народом — в основном, поколениями, родившимися после 1920 г.

Это был производственный организм совершенно нового типа, не известного ни на Западе, ни в дореволюционной России. Он представлял собой важное основание российской цивилизации индустриальной эпохи ХХ в. В экономическом, технологическом и социальном отношении расчленение этой системы означало катастрофу, размеров и окончательных результатов которой мы и сейчас еще не можем полностью осознать. Но уже в настоящее время зафиксировано в мировой науке: в России приватизация привела к небывалому в истории по своей продолжительности и глубине экономическому кризису, которого не может удовлетворительно объяснить теория.