Порочные занятия (ЛП)

— Я имею в виду, что там происходит?

— Госпожа всегда главная, и то, что происходит в течение часа, зависит от того, является ли клиент сабмиссив или свитчем. Иногда она будет приказывать доминировать над второй. В других случаях она позволяет ему доминировать над собой.

Мои брови сошлись вместе.

— Она, конечно, все контролирует, — он проводит пальцами по волосам. — Я намеренно неточен, потому что каждый клиент индивидуален. Одни хотят плетей, другие «золотой дождь». Некоторым просто нравится ПЯЧ.

— Что это такое? — я хриплю.

— Пытка яиц и члена.

Мой желудок опускается. Идея пнуть какого-нибудь парня по яйцам звучит неплохо, но я не думаю, что у меня хватило бы терпения на нечто подобное тому, что Профессор сделал с теми девайсами для клитора.

— Ммм, нет, — делаю шаг назад к двери. — Это слишком сложно.

— Ты могла бы работать со мной за прилавком, — выпаливает он.

— Спасибо, но нет, — разворачиваюсь на каблуках и бегу к выходу.

БДСМ звучит великолепно в книгах, но мысль о том, чтобы позволить клиенту за плату прикасаться ко мне или касаться его, вызывает мурашки по коже.

— Феникс…

Остальную часть фразы Ника я не слышу, потому что уже закрыла дверь. Он мог бы предложить мне две тысячи в час, и ответ все равно был бы отрицательным. Я иду по главной улице, давая ветру освежить мою разгоряченную кожу.

Если бы только у меня был номер тюрьмы «Сикрофт». Папа был бы шокирован тем, что я отказалась от предложения в двадцать раз больше минимальной заработной платы. Оказывается, не все его слова обо мне были правдой.

Замедляю шаг, чтобы посмотреть на витрину гастронома. Это старомодный магазин со стеклянными прилавками, прошутто и салями, свисающими с потолка веревок с перцем и чесночные нитки.

Мой взгляд падает на доску с колбасными изделиями, которая и вполовину не так тщательно продумана, как та, которую готовил для меня профессор, и я вдруг вспоминаю слова Ника.

— Какой опытный дом будет покупать игрушки на тысячи фунтов? — говорю это вслух, потому что до сих пор не понимаю, почему у профессора Сегала была вся мебель, но не было игрушек.

В горле противно першит. Почему, черт возьми, все так сильно напоминает мне о нем?

— Феникс, — кто-то кричит сзади.

Шарлотта шагает ко мне, а Аксель следует за ней по пятам.

— Привет, — поднимаю руку.

Она крепко обнимает меня.

— Чувствуешь себя лучше?

Я даю ей уклончивый кивок.

— Могло быть и хуже.

Она знает, что все плохо кончилось с определенным мужчиной, но я до сих пор не набралась смелости, чтобы раскрыть его личность. Может быть, когда профессор Экхарт вернется, я что-нибудь скажу. Пока мысль о том, что профессор вернется в Лондон, ранит, не хуже ножа.

— После вашей ссоры Вир был очень подавлен, — говорит Аксель.

Я смотрю на высокого басиста, который так хмурится, будто я пнула его друга по яйцам.

— Мы не… — качаю головой, вспоминая неловкую перепалку во вторник, когда я была в ярости из-за того, что меня бросил профессор Сегал. — Что он передал?

— Что он сказал что-то оскорбительное, и ты, вероятно, больше никогда с ним не заговоришь.

Я нахмуриваю брови, не совсем веря, что это были слова человека, едва замечавшего мое присутствие.

— Почему он вдруг забеспокоился? — спрашиваю я.

Аксель поднимает плечо.

— Он уходит из семьи. Это включает в себя отказ от их образа жизни.

Я бросаю на Акселя пустой взгляд, потому что Вир вспомнил о своих семейных ценностях только после того, как лишил меня девственности.

Аксель хлопает меня по плечу.

— Да ладно, вы с Виром хорошо смотрелись бы вместе. И тебе нравится музыка.

Глаза Шарлотты сверкают.

— Представь двойные свидания.

Мои губы сжимаются. Отношения — это нечто большее, чем внешний вид, хотя было бы неплохо больше не прятаться. Но не с Виром. Не с парнем, который может переспать с девушкой, а затем пару лет ведет себя так, как будто ничего не произошло.

— Мы с Виром просто друзья.

— Уверена? — спрашивает Аксель.

Мой взгляд переключается на Шарлотту, которая умоляюще смотрит на меня.

— Чего именно вы двое хотите от меня?

— Просто скажи, что будешь на концерте в воскресенье, — говорит Аксель.

Шарлотта кивает и смотрит на меня щенячьими глазами.

— У «Оловянных солдатиков на Плутоне» будет VIP-кабинка на всю ночь.

— После выступления мы все сможем наслаждаться едой и напитками, наблюдая за другими группами, — добавляет Аксель.

— Если мой новый работодатель не пригласит меня завтра на работу, я пойду с вами на концерт.

Они обмениваются ухмылками.

— И я иду только потому, что вы двое не затыкаетесь.

— Ура!

Шарлотта крепко обнимает меня.

Затем присоединяется Аксель, тиская нас обеих.

Вот дерьмо. Во что я ввязалась?

Глава 41

ФЕНИКС

В воскресенье утром меня жутко рано будят тяжелым удар кулака в дверь. Я набрасываю подушку на голову, чтобы заглушить звук, но кто бы это ни был, он продолжает стучать.

— Феникс, — кричит Шарлотта. — Просыпайся.

— Зачем? — я рычу. — Сейчас полночь.

Она смеется.

— Что? Сейчас восемь утра.

— И?

— Ну давай же.

Кто-то издает быстрый стук, похожий на барабанный бой. Слишком ритмично, чтобы это могла сделать Шарлотта.

— Аксель, это ты?