Порочный босс для тихони

Мне бы закрыть веки, но не могу, пусть мне до икоты стыдно. Я опускаю взор на руку, что уверенно скользит по стволу члена, и зло фыркаю.

— Ты готова меня умолять? — головка скрывается за крепко сжатыми пальцами.

Я парализована и загипнотизирована откровенным зрелищем. Кулак опускается к яичками и вновь поднимается, а у меня между ног все плавится от тянущей и требовательной боли.

— На меня смотри, — Евгений касается свободной рукой моего подбородка.

Глаза его заволокло темной пеленой, на лбу проступила венка, а зубы крепко сжаты. Он будто себе не приятно делает, а схватил приступ эпилепсии. От каждого движения он едва заметно вздрагивает, судорожно выдыхает и на шее можно разглядеть напряженные мышцы. Он меня одновременно и пугает, и очаровывает.

Рука его ускоряется, движения становятся короче и яростнее. Евгений задерживает дыхание, и через секунду из его груди вырывается приглушенный рык, но глаз не закрывает. Всматривается в лицо осколками весеннего неба и сдавленно урчит. Я вздрагиваю, когда живот обжигают горячие капли густого семени, и делаю свистящий и короткий вздох.

— Непослушные девочки, — Евгений с тяжелым дыханием наклоняется ко мне, — не заслуживают без оргазмов.

Мне остается только обиженно хлопать ресницами. Чмокает в кончик носа и падает рядом на кровать:

— Я тебя перевоспитаю.

Опускаю взгляд на живот в белесых пятнах спермы, и напрягаю ноги, чтобы унять свербящее желание под трусиками, и мычу, чтобы Евгений смилостивился и меня порадовал пальцами, но он встает и выходит из комнаты, тихо насвистывая под нос.

Я могу перевернуться на живот так, чтобы складка на одеяле оказалась под лобком, и поерзать, чтобы утихомирить пульсирующую похоть.

Насколько это будет жалко? Оцениваю возможное унижение на десять из десяти и поэтому выбираю молча сопеть и злиться. Не буду я тиранить одеяло, как бы мне не хотелось его изнасиловать.

— Ты там заснула, что ли? — Евгений возвращается с влажным полотенцем в руках и нависает надо мной.

Распахиваю ресницы и осуждающе хмурюсь, а он в ответ ласково улыбается и заботливо вытирает живот.

— Готова поговорить?

Глава 33

На вопрос готова ли я поговорить, я отрицательно качаю головой и мычу. Евгений смахивает с моего лба локон и присаживается на край кровати.

— Я согласен, не стоило связываться с замужней женщиной, но это был эксперимент, — Евгений пробегает пальцами по животу к груди и задумчиво ее поглаживает. — Я решил, что уж с замужними дамами не будет проблем и душещипательных признаний. Супруги для любви, а я для секса без обязательств. Именно такой уговор и был с Валерией.

Я закатываю глаза и отворачиваю лицо. У них был уговор, видишь ли! Он воспринимает женщин как безэмоциональных кукол, а мы ведь другие. Мы привязываемся и влюбляемся, и только для очень редких редких женщин секс — это лишь удовлетворение физиологической потребности. Постойте-ка. Если Евгений убеждал меня, что он занимается исключительно любовью, то он, подлец, прекрасно это осознает.

— Аля, — он вытаскивает мокрую от слюны тряпку из моего рта, — мне прежде не было стыдно.

И замолкает.

— За что именно тебе стыдно? За то, что вломился ко мне домой…

— За это мне не стыдно, — он вздыхает. — Мне стыдно, что все в меня влюбляются.

— Ты даже сейчас не можешь быть серьезным, — я недовольно причмокиваю, чтобы разогнать кровь по онемевшему языку и губам. — И Лера тебя не любит.

— Она была готова от мужа уйти…

— И мужа тоже не любит! — рявкаю я. — Ей было страшно просто от него уйти, а тут ты подвернулся и… Короче, — вглядываюсь в его оскорбленные глаза, — женская психика очень сложная штука, ясно? Муж у нее так себе, но признаться, что брак себя изжил — очень сложно. Легче пойти на измену и уйти к другому мужику, чтобы проскочит момент одиночества.

— Ты хочешь сказать, что меня использовали?

— Ну что ты, — я горько смеюсь, — ты не дался. У тебя свои причины скакать по женщинам и избегать серьезных отношений.

Теперь отворачивается он и обиженно поджимает губы.

— Несчастная любовь? — тихо предполагаю я.

— Знаешь что? — он подскакивает на ноги и зло зыркает на меня. — Ты мне тут свои психологические штучки…

— Ты же сам хотел поговорить, — я укладываюсь на кровати поудобнее. — Вот мы и говорим.

— Я не верю женщинам и несчастной любви у меня не было… — глухо отвечает он.

— Мама, да?

Вскрикиваю, когда Евгений с размаху бьет кулаком по дверце шкафа, и она с грохотом срывается с петель и падает на пол.

— Тебе бы к психотерапевту, дружочек, — испуганно шепчу я, когда Евгений в ярости разворачивается ко мне, — тут дипломированный психолог не справится.

— Шутки шутить вздумала?

— Да какие тут шутки? — сипло отзываюсь. — Ты мне шкаф сломал.

— Моя мать ушла от отца к богатому любовнику, — наклоняется ко мне, и его горячее дыхание касается моей щеки, — мне было пять лет, Аля. Я сидел на подоконнике и смотрел, как она садится к нему в машину. Помахала мне ручкой, послала воздушный поцелуй и закрыла дверцу.

— Мне жаль, Женя.