Порочный миллиардер

Лукас положил руки на стойку и оперся на них, опустив голову, его сердце билось слишком громко, слишком быстро.

Счастье. Что это? Те мгновения, которые он провел с ней, те мгновения, которые он позволил себе. Но он больше не мог, теперь он это знал.

Грейс сказала ему, что он ей небезразличен, и это было неправильно. Она не должна была чувствовать к нему что-либо. Потому что, что бы она ни сказала, он причинит ей такую же боль, как если бы взял спичку и поджег ее квартиру. Потому что какими бы ни были ее чувства к нему, он не мог ответить на них. Он не станет. И если они будут продолжать в том же духе, ей станет только хуже.

Она была творением. Он был разрушением. И это должно было прекратиться.

Теперь это надо прекратить.

«Тебе не кажется, что твоя мать хотела бы для тебя лучшей жизни?»

Но нет, он не мог думать о матери. Это было слишком больно. Грейс пересекла черту, снова вспомнив о ней и о его роли в ее смерти, и он не мог этого простить. Рана, которую она оставила в его душе, была слишком глубока и болезненна. Она не заживет. Все, что он мог сделать, это попытаться вырезать ее из себя и надеяться, что инфекция не распространится.

Зазвонил телефон.

Лукас бросил взгляд на то место, где оставил пистолет. Это был Вульф.

Лукас хотел полностью проигнорировать звонок, но какая-то часть его не позволила ему. Он увидел страх в глазах Грейс и инстинктивно захотел облегчить его. Ладно, он не мог позволить себе сочувствовать ей, но, по крайней мере, мог убедиться, что она не боится.

Протянув руку, он поднял трубку и нажал кнопку ответа, прежде чем успел подумать.

— Какого хрена тебе надо?

— Эй, — раздраженно сказал Вульф, — это ты собирался мне перезвонить, придурок.

— Тогда считай это ответным звонком.

Его брат неодобрительно хмыкнул.

— Так что это за чушь насчет Де Сантиса и того, что ты собираешься разобраться с ним в одиночку? И, возможно, ты захочешь рассказать мне, почему ты защищаешь эту цыпочку Грейс.

Лукас не хотел, но заставил себя.

— Чертово папино письмо. Вот что в нем было. Миссия по защите Грейс. Помнишь Гриффина Райли? Она его вдова.

Вульф пробормотал проклятие.

— А какое это имеет отношение к отцу?

— Гриффин занимался торговлей оружием. И я думаю мне не нужно говорить тебе, кто платил ему за это.

— Иисус. Де Сантис, верно?

— Да. После письма отца я также получил электронное письмо с приложенным файлом и доказательствами в файле. Нет сомнений, что это был Гриффин и что Де Сантис платил ему. Этот придурок заключил сделку, взял деньги, но сделка провалилась, и он умер. А теперь какой-то мудак-торговец оружием по имени Оливейра хочет вернуть свои деньги, и ему плевать, что у Грейс их нет.

Еще одно проклятие.

— Значит, у тебя есть план, как от него избавиться?

— Есть. И что бы Грейс ни говорила, я справлюсь сам.

— Эй, я и не собираюсь лезть на твою территорию, брат. Успокойся.

Наступило молчание, и они оба внезапно осознали иронию ситуации, когда Вульф велел Лукасу остыть.

Господи, он сходит с ума. Грейс больше не была его территорией.

— Я собираюсь нанести де Сантису небольшой визит, — Лукас старался говорить спокойно и холодно. — Пусть разбирается со своими делами, а я, может быть, не стану передавать улики начальству. Он не захочет рисковать государственными контрактами своей компании или тюремным сроком.

Вульф ничего не говорил в течение долгого времени.

— Черт, если Райли занимался этим дерьмом, то у Де Сантиса должны быть какие-то военные связи в кармане. Райли не смог бы ничего сделать, если бы несколько человек не закрыли на это глаза.

Точно. Дерьмо. Почему он сам об этом не подумал? Это нарушало его план. Как он мог передать доказательства своему командиру, если не был уверен, что этот парень не на жалованье у Де Сантиса? Как он может кому-то доверять? Боже, это было плохо. Он не мог предъявить пустую угрозу де Сантису.

Свободной рукой он потянулся к пистолету, лежавшему перед ним на стойке, и поднял его, бессознательно сжимая пальцами рукоятку.

— Ты прав, — его голос звучал странно, немного хрипло.

— Я не собираюсь спрашивать, в порядке ли ты, — сказал Вульф, раздражающе проницательно, что было необычно для него. — Но, если ты хочешь, чтобы я навел кое-какие справки, я с удовольствием это сделаю.

Навести справки по мнению Вульфа — это значит снести пару голов.

Лукасу очень хотелось сказать ему, что у него все под контролем, но сейчас он не мог с этим справиться в одиночку, не сейчас, когда у него был всего один день до того, как эти придурки ожидают доставки своих денег.

«Ты не можешь жить так, как живешь. Держать людей подальше и отрезать себя от всего, ради чего стоит жить.»

Он поймал себя на том, что рычит на пистолет в руке. Черт, хотел он помощи или нет, похоже, выбора у него не было.

— Хорошо, — сказал он, не в силах сдержать ледяной тон. — Делай то, что должен. Но в ближайшие двадцать четыре часа мне понадобятся надежные люди.