– Виктория… – начала Изабель, повернувшись к сестре, но замолчала, не зная, что сказать. – Прости. Я рассердилась на тебя, перед тем как ушла, но я не должна была отворачиваться от тебя.
– О да, наша тетя, с которой мы виделись всего один раз, так нуждалась в тебе. Ты вынуждена была немедленно уехать. И не важно, что я должна была выйти замуж за того, кого ненавижу, – наша тетя нуждалась в тебе. Это все вполне можно понять…
– Виктория, это не совсем то, что произошло на самом деле, – тихо сказала Изабель.
Что из всего произошедшего можно рассказать сестре? Родители, очевидно, поведали ей ту же историю, которую распространили по всему городу. То, что сестра старалась держаться от нее подальше с тех пор, как Изабель вернулась домой, теперь вполне понятно: Виктории было больно из-за ее отсутствия тогда, в предсвадебные дни.
– Уверена, что твоя история довольно драматичная – у тебя других не бывает.
Изабель всматривалась в лицо сестры, надеясь, что та поймет, что решение оставить Викторию в день ее свадьбы приняла не Изабель.
– Ты не понимаешь… – начала она.
– Ты права, не понимаю. – Виктория развернулась и вышла из библиотеки.
– Виктория!
Ей нужно будет объяснить Виктории все, чтобы восстановить их отношения, и она сделает это, но не сейчас, и не тогда, когда гнев сестры все еще как оголенная рана. Виктория ни за что не будет слушать ее, как она сама высказалась, драматичную историю, когда она в таком состоянии.
Со вздохом Изабель взглянула на страницу из письма и быстро просмотрела ее до подписи внизу. Сначала она моргнула, думая, что письмо – не более чем плод ее воображения, но оно все сияло черными чернилами.
Сент-Джеймс! Ее сердце забилось, а глаза заметались по строчкам, выведенным на бумаге.
Ноттсби!
Событие, которого мы ожидали, произойдет сегодня вечером. Ваша коллекция произведений искусства будет продана в девять часов вечера в здании Рокпорта возле гавани. Приходите один.
– Что? – прошептала она и перевернула письмо, надеясь найти что-то еще. Пусто. Ничего больше.
Ее ударили по голове и оставили умирать. Она провела несколько недель в спальне мужчины…
Фэллон! Ее сердце все еще кричало его имя даже после того, что она узнала о его истинной натуре. Ей хватило ума, чтобы разобраться в этом злодее и уйти, хотя это убило ее. Наверняка ее отец мог видеть то же самое, что подсмотрела она, стоя в дверях библиотеки Сент-Джеймса, но отец не мог быть связан с таким человеком, как Фэллон. Здесь чего-то не хватало, чтобы понять все.
Изабель не понимала, что происходит, но она была уверена, что ее отец не должен ехать на встречу с Фэллоном один. Ее дыхание ускорилось от мысли о том, что она собирается сделать, но жизнь не оставила ей выбора. Ей нужны ответы! Ее руки уже дрожали, когда она еще раз вчиталась в строки письма.
Бросив письмо туда, где она нашла его, она пошла в зал и, заметив того же лакея, распорядилась:
– Приготовьте экипаж.
– Да, миледи. Куда вы отправитесь сегодня?
– Торнвуд-хаус, – сказала Изабель, схватила шаль с ближайшего стола и набросила на плечи.
– Дом сумасшедшего герцога?
– Да, – подтвердила Изабель. Ее уверенность в разработанном плане росла с каждой секундой.
Младшая сестра герцога, дорогая подруга Изабель, Розелин, наверняка была в отъезде с мужем, лордом Эйтоном. Но сейчас ей нужна не подруга, а ее черное муслиновое платье. То, которое Розелин использовала, чтобы шпионить за своим мужем. Вряд ли она взяла его в свадебное путешествие. А что это за друзья, если не могут одолжить свою одежду в случае необходимости? Этот случай настал.
Впервые в своей жизни Изабель собиралась узнать правду, своими глазами увидеть ее, а не просто какую-то выдуманную версию событий, которые она собрала вместе у себя в голове: сегодня она последует за отцом. Все мужчины в ее жизни держали ее в неведении в вопросах, касавшихся ее непосредственно. Они похитили ее. Они солгали ей.
– Больше никогда! – прошептала она еле слышно. – Девять часов вечера, сегодня, здание Рокпорта. – Она будет там, и точно будет
Глава девятнадцатая