Порочный наследник

Вчера ночью и сегодня утром Фэллон тихо проскользнул мимо спящей Изабель к себе в гардеробную. Ему не удалось поспать столько, сколько ей, зато, сократив время сна, он смог запустить в действие свой план против Грейплинга. Он уже начал получать новости о том, как продвигаются поиски этого человека, картин и других копий обличающей записки. Пока эти поиски были бесплодными, но его люди занимаются этим всего несколько часов.

Он располагал меньшим количеством людей, чем хотелось бы, чтобы можно было разместить их по всему Лондону, но, находясь с ними на связи постоянно, Фэллон мог свободно руководить операцией из штаб-квартиры и присматривать за Изабель в течение дня: нужно регулярно проверять состояние человека, получившего травму головы. По крайней мере, это было его оправданием самому себе на сегодня. А завтра будет новый день.

Он ознакомился с лежащим перед ним отчетом. Нужно отнести Изабель хотя бы чашку чаю, неотступно стучалась в голову мысль, она наверняка уже проснулась.

Через секунду за дверью раздались громкие шаги, и она открылась. Фэллон понял, кто это, не поднимая головы: так громко стучат сапоги только одного человека.

Фэллон напрягся в ожидании того, что, как он был уверен, обрушится на него, как только он поднимет глаза от отчетов на столе. Нужно было выразить соболезнования вошедшему в связи с тем, что его свадьба превратилась в черт знает что. Но что здесь скажешь? Фэллон не знал, с чего начать. Его друг даже не хотел жениться, а теперь оказался основным персонажем всех пересудов в городе – после того, как расстроилась его свадьба. И Хардеуэй терпел все это ради репутации дамы и будущего их Общества. Это нельзя исправить с помощью простого «Извини, дружище. Вот ведь незадача, а?» Лучше всего отвлечь его делом – до тех пор, пока скандал не затихнет. Хардеуэй всегда был счастлив с головой погрузиться в работу.

Фэллон вздохнул и посмотрел на Хардеуэя.

– Тебе удалось найти известных нам подельников Грейплинга? – решил он сбить его с толку вопросом по делу.

Хардеуэй тяжело опустился на стул и хмуро посмотрел на Фэллона.

– Никакого «Как твои дела?» или «Ну и ну, Хардеуэй, друг мой, тебя бросили перед алтарем на глазах у всего высшего общества Лондона только вчера утром. Ты уверен, что готов вернуться к работе?»

– Именно это я должен был сказать? – спросил Фэллон, начиная собирать разбросанные по столу бумаги в стопку и перекладывать в сторону, чтобы чем-то занять руки. – Я бы никогда не сказал «ну и ну».

– Рад, что ты обо мне беспокоишься, Сент-Джеймс.

Фэллон внимательно посмотрел на друга. На самом деле он беспокоился, но он также знал, что нужно Хардеуэю прежде всего: Фэллон не упустил из виду тот факт, что его друг остался ночевать в штаб-квартире.

Хардеуэй оставался ночевать в своей комнате, только когда у него были трудности с отцом. Легко было предположить, что он останется здесь и сегодня: никому не нравится, когда все, завидев тебя, начинают шептаться.

– Я не планировал такого исхода, – заверил его Фэллон. Публичное унижение не так-то легко пережить. Но, с другой стороны, он знал Хардеуэя уже много лет, этот человек сделан из прочного материала, который нелегко повредить городскими сплетнями. И все равно он не испытывал удовольствия от того, что его друг оказался в такой ситуации. – Чем я могу помочь?

Хардеуэй оставил его вопрос без ответа, отставил стул назад, сел на него и положил ноги на край стола.

– Я слышал, ты намеревался побузить в местных тавернах. Неплохо вчера повеселились? – спросил Фэллон, меняя тему разговора.

– Все только для того, чтобы исцелить мое разбитое сердце, – сказал Хардеуэй и схватился за грудь.

– Не знал, что официантки умеют это делать.

Хардеуэй рассмеялся.

– Я вернулся и готов к работе.

– Я знал, что ты будешь готов. У нас тут ситуация, которую нужно решить быстро и тихо.

– Работка как раз по мне. – Сняв ноги со стола, он с громким стуком опустил ножки стула на пол и наклонился вперед.

Фэллона удивило заявление Хардеуэя о том, что тот может сделать что-нибудь тихо, но никак не возразил. Сейчас ему нужны были опыт и знания друга.

– Это Грейплинг.

– Точно! Мне не нравится, что такой скользкий тип все время уходит от наших людей. Если мы вскорости не поймаем его…

– Он снова показался вчера во время твоей… – Фэллон осекся, пытаясь найти подходящие слова, которые не бередили бы рану его друга.

– Продолжай, чего уж там. Скажи это. Во время моей чертовой свадьбы.

Фэллон все еще подыскивал слова, наблюдая за реакцией друга и пытаясь предугадать исход этого разговора.

– Он похитил картины из одного зала Британского музея. И в этом деле замешана дама, – наконец сказал он.