Порочный рокер

Мэгги сказала мне, что он будет занят промоинтервью, а затем проведет саундчек на площадке перед концертом. И, несмотря на все мои усилия не поддаваться невероятно странным, восторженным и/или ошеломляющим эмоциям, я с нетерпением ждала скорой встречи с ним.

Сильно.

Думаю, это нормально, когда тебе нравится парень, так? В конце концов, он приготовил мне яичницу с беконом, и, по моим представлениям, это чего-то да стоит. И нельзя отрицать, что этот мужчина приятной наружности.

Когда я проснулась тем утром, то задумалась, что все складывается слишком хорошо, чтобы быть правдой, и на долю секунды, когда я моргала, прогоняя остатки сна, у меня случилась крошечная паническая атака из-за того, что все это будто бы нереально. Словно все выходные, все, что произошло с того момента, как Джесси появился на крыльце дома моей сестры, было очередным глупым сном. Я упала со скейтборда и разбила себе голову вдребезги, а сейчас лежу на больничной койке, и все это лишь плод моих галлюцинаций.

Двести тысяч долларов за то, чтобы провести шесть недель в объятиях до абсурда умопомрачительной рок-звезды?

Серьезно?

Но когда я обнаружила сообщение на своем мобильном, меня снова встряхнуло.

Это происходило наяву.

«Доброе утро, красавица, – говорилось в нем. – Не бери много вещей. Мэгги возьмет тебя на шопинг в Монреале».

То, что надо.

Я позвонила родителям из номера, чтобы сообщить им, что благополучно добралась. Я сообщила им, что работаю «ассистенткой» Джесси, но, учитывая тот факт, что я никогда раньше не проявляла интереса к работе в музыкальной индустрии, и тот факт, что они видели, как мы вдвоем занимались этим в клипе Dirty Like Me, я сомневалась, что они мне поверили. Я позвонила сестре, присматривающей за Максом, и она уж точно ни единому моему слову не поверила. Я слышала, как мой пес радостно лает на заднем плане, и уже безумно скучала по нему.

Положив трубку, я почувствовала себя странно одинокой.

Я позволила себе на несколько секунд задержаться в номере и пробежаться пальцами по одежде в открытом дорожном чемодане Джесси. Но я не собиралась чудить и вынюхивать что-то.

Скажем так: я не собиралась плавать в его бассейне без разрешения.

Я вырвала страницу из скетчбука, который прихватила с собой, и нарисовала небольшую карикатуру на себя, а затем и на Джесси Мэйса, держащего гитару. Мои глаза наполнились восторгом – получился неплохой скетч. Я подписала его словами: «Я здесь!» Затем оставила его на кровати для него, на случай, если он вернется в отель раньше меня.

* * *

Я провела вторую половину дня с Мэгги – и, по умолчанию, с Флинном – на улице Сент-Катрин.

Хоть для меня и было невероятно странно, что Флинн сопровождал нас повсюду, толком не разговаривая с нами, пришлось признать: в том, что за тобой присматривает крутой парень, бывший военный, выглядящий как Джеймс Бонд в мотоциклетной куртке, были свои плюсы. Он носил наши сумки, открывал двери и возил по окрестностям, когда мы уставали ходить пешком. Он даже нашел нам места в оживленном ресторане на поздний обед, когда нам понадобился перерыв.

Однако к вечеру у Мэгги появилось несколько новых нарядов, а я выбрала для себя только один – джинсы с распродажи.

– Все за счет твоего нового парня, – сказала она мне. – Не стесняйся. Поверь мне, он может себе это позволить.

Но легче не становилось.

Мне все еще не очень хотелось чувствовать себя проституткой, и когда меня попросили по итогу этого шопинг-кутежа одеться отлично от моего привычного стиля, мне захотелось взбунтоваться. Я думала, что ходить по магазинам будет весело, но каждый раз, когда примеряла какую-нибудь вещь, которую протягивала мне Мэгги, а затем выходила из примерочной для вынесения вердикта, – я чувствовала себя шлюхой.

– Милая, – сказала Мэгги, когда мы вышли из очередного магазина с пустыми руками. – Это не критика. Никто не говорит тебе, как одеваться. Я просто хочу, чтобы ты подумала о своем образе. Ты ведь видела Джесси, верно? На фотографиях? На сцене? И как он выглядит? Сногсшибательный, брюки расстегнуты, ни намека на рубашку.

– Ага. – Да уж. Сложно не заметить.

– Ну, это не катастрофа, – произнесла она, когда мы зашли в очередной потрясающий бутик. – Над его имиджем проделана огромная работа. Теперь ты его девушка. Твой имидж так же важен, как и его.

Хоть Мэгги и была осведомлена о том, что наши отношения являли собой фальшивую игру, она не упоминала об этом. На самом деле Мэгги была очень классной и великолепной девушкой, и если сразу так не казалось, то со временем это становилось очевидным фактом. Она умудрилась сочетать гигантский шарф-хомут поверх асимметричной футболки с подвернутыми джинсами-бойфрендами и сапогами на четырехдюймовых шпильках, которых, кажется, даже не замечала при ходьбе. Мэгги была миниатюрной, вероятно, чуть больше пяти футов ростом[14], но в ее внешности было что-то такое, что говорило: она не потерпит ерунды. От кого бы то ни было.