Порочный рокер

Все, что я видел, это как Кэти улыбалась этому придурку с ирокезом, а он улыбался ей, думая о том, как уложит ее в постель. И я мог бы предположить, что он верил в свой успех. Я мог представить, как этот идиот покупает ей выпивку и наклоняется к ней так близко, что костяшки его пальцев, сжимающие банку с пивом, якобы ненамеренно задевают ее грудь. Я смог даже стерпеть, когда он начал представлять ее своим друзьям, как будто они были знакомы. Как будто он был здесь с ней, а меня не было.

Но я не мог вынести этот гребаный смех. Эту чистую, ничем не сдерживаемую радость Кэти, слетающую с ее идеальных розовых губ.

С таким же успехом он мог заставить ее кончить прямо у меня на глазах.

Я со стуком поставил стакан на стол, что Раф воспринял как намек на то, что мне нужно больше выпивки, и заказал еще бурбона. Я опрокинул его в себя и согнул руку, долго разглядывая кольца на своем кулаке, пока Раф снова наливал мне.

Очевидно, есть только два варианта развития событий.

Во‐первых, я мог бы пойти туда и сделать какую-нибудь глупость, например, разбить этому случайному засранцу лицо пригоршней металла. И через пять секунд это увидел бы весь интернет.

Во‐вторых, я мог бы сидеть здесь, как размазня, и позволить Джуду разобраться с этим.

Мой лучший друг сделал выбор за меня. И это хорошо, потому что я был всего в трех секундах от того, чтобы устроить грандиозную сцену, о которой потом пожалею. Но Джуд, как всегда, прикрыл меня еще до того, как я понял, что мне это нужно.

Я наблюдал, как он подошел и втиснул свое широкое тело в узкое пространство между Кэти и ирокезом. Кэти одарила Джуда своей милой улыбкой, но, к огромному удивлению, улыбка ирокеза сползла с его лица, как будто Джуд стер ее. Затем он свалил оттуда и переключил свое внимание на что-то другое. Значит, он не только комик, но и умник.

Джуд заказал несколько коктейлей, и Кэти взяла тот, который он ей протянул. Они произнесли тосты, допили выпивку и направились обратно к нашему столику, причем Кэти, по-видимому, не обратила внимания на то, что какой-то идиот только что попытался задрать ей юбку и чуть не лишился зубов.

Джуд усадил ее на стул рядом со мной, где она провела не более пяти минут за час, прошедший с тех пор, как мы приехали. Ее улыбка исчезла. Когда она посмотрела на меня, на ее месте появилась легкая гримаса, а брови сошлись на переносице. Она наклонилась ко мне.

– Что не так?

– Ничего, – ответил я, потягивая свой напиток. – Ничего. Просто смотрю, как моя девушка пьет.

Мгновение она смотрела на меня, немного нахмурившись, и уголки ее губ слегка подергивались. Затем, откинувшись на спинку стула и устроившись поудобнее, она принялась смотреть на танцпол, постукивая каблучками в такт музыке.

Я наклонился ближе, чтобы убедиться, что она меня слышит.

– Этот чувак знает, что ты здесь, со мной?

Она снова повернулась ко мне, нахмурившись еще сильнее.

– Какой чувак?

– Чувак с гребаным ирокезом.

– А. – Ее глаза немного расширились. Я не понял, что, черт возьми, это значит, но мне это не понравилось. – У него был такой прикольный узор сбоку. – Она провела пальцем по виску, делая круговые движения.

– Он знает, что ты здесь, со мной?

– Я здесь, с тобой, – сказала она. Затем встала и присела своей сексуальной попкой на краешек моего стула. Она прижалась ко мне и посмотрела на меня через плечо. – Видишь? Посмотри, как я делаю свою работу.

Она потягивала свой напиток, не отрывая от меня взгляда, – и вот оно снова. Она так крепко прижималась ко мне, что я чувствовал тепло ее обнаженного бедра через джинсы.

Я обнял ее одной рукой. Она расслабилась, прижавшись ко мне всем телом, и оставалась в моих объятиях до конца ночи.

* * *

– Какого черта?

Я бросил скетчбук Кэти к ее ногам. Она только что вышла из ванной с блестящими мокрыми волосами, завернутая в отельный халат. Я стоял в одном нижнем белье и смотрел на нее, слегка возбужденный от одного только ее теплого и влажного запаха после душа.

Она уставилась на скетчбук, открытый на самом последнем наброске – парне с ирокезом и каким-то закрученным узором, выбритым с одной стороны головы.

Затем она осмотрела меня с ног до головы своими большими сине-зелеными глазами, явно не впечатленная открывшейся сценой.

Я был пьян. В значительной степени потому, что взбесился без всякой на то причины. Также я был уставшим, раздраженным и чертовски ревнивым, а это чувство мне совсем не знакомо и, черт возьми, не вызывало восторга. И да, я знал, что по пьяни не стоит начинать разговор, который наверняка закончится плохо, если только я не хочу сделать все еще хуже.

Я не хотел делать еще хуже. Но я действительно хотел подраться. Или потрахаться.

Нет. На самом деле я очень, очень, очень хотел трахаться.

Я хотел трахнуть Кэти Блум.

Вместо этого я просто порылся в ее скетчбуке с набросками, который она оставила на столе.

Пока я принимал душ. Один. В моей голове возник образ смеющейся Кэти… стоящей там, у бара, разговаривающей с каким-то незнакомцем с тупым ирокезом и улыбающейся так, как не улыбалась в мой адрес уже несколько дней.

Черт.

Если бы кто-нибудь мог это увидеть.