Порог резистентности (СИ)

И тут Рада увидела невероятное. Сзади к ничего не подозревающему мужчине подкрадывался кентавр-термит! Мтцубиши. Теперь она точно могла определить это по недоразвитым крыльям. И еще она могла поклясться, что это был тот самый мтцубиши с покалеченным правым сяжком, который встретил ее после метаморфоза. Только… ведь не было никакого метаморфоза. Или все же был?

Незнакомец болтал, даже не подозревая, что творится у него за спиной. Мтцубиши поднял когтистую суставчатую лапу и дотронулся до плеча человека…

– Привет, – бросил мужчина, без тени страха поворачиваясь лицом к опасности.

Мтцубиши защелкал. Человек улыбнулся, поднес ко рту странным образом сложенные ладони и… ответил твари длинной серией щелчков и посвистываний. Потом вновь посмотрел на Раду, подмигнул:

– Испугалась? Не бойся. Это Гошка. Он тебя разыскал и притащил. Я бы один не справился.

Термит придвинулся ближе, потянулся к Радиному лицу овальной мордой. Жвала раскрылись прямо у нее перед глазами. Короткий сяжок коснулся бесчувственной щеки…

Это ты вернул меня назад? Зачем? Зачем ты это сделал? Рада послала ему полный ярости образ-чувство. Мне было так хорошо с сестрами! А ты… ты говорил, что рад моему пробуждению. Ты обманул меня!

Мтцубиши отпрянул и разразился серией взволнованных щелчков. Мужчина выслушал его, глядя на Раду со все возрастающим изумлением. Потом коротко ответил насекомому. Термит встал на дыбы и угрожающе защелкал жвалами. Он оскорблен, поняла Рада. Мтцубиши считал, что ей здесь не место, и спасение ее было ошибкой. Надо было дать ей умереть в коконе, потому что метаморфоз ее даже и не коснулся, а она ведет себя так, словно она биши, а не жалкое существо с мозгами молоди. Рада осознала, что каким-то невероятным образом понимает все, что чувствует гигантский подземный термит. Она не могла различить сигналы, которые он издавал, но язык его тела, а самое главное, мыслеобразы были настолько четкими и ясными, что ей даже не нужно было сосредотачиваться, чтобы уловить смысл.

Радин спаситель не понял и десятой части того, что транслировал мтцубиши. Он прочел лишь очевидное и видел перед собой разгневанную агрессивную тварь. Мужчина отзеркалил его, сердито раздувая ноздри и сверкая глазами, просвистел что-то явно угрожающее. К удивлению Рады, мтцубиши отступил. Недовольно щелкая, отошел на несколько шагов и замер, демонстративно отвернувшись.

Мужчина коротко рассмеялся:

– Ишь, обидела ты Гошку моего. Такая пигалица, а смотри-ка… Что ж ты ему сделала?

Он удивленно переводил взгляд с кентавра на Раду, хмурясь и кусая губы. Потом, будто придя к какому-то решению, покачал головой и буркнул:

– Ладно, разберемся.

Он отрывисто прощелкал что-то термиту в спину и… ушел, оставив ее наедине с чудовищем. Впрочем, Рада больше не боялась его. Ей владело снисходительное презрение, присущего биши по отношению к мтцубиши. Так, наверное, в древности сиятельные обитательницы гарема относились к рабам-евнухам.

Но она больше не была биши-нзунге, и ничто не могло помешать монстру убить ее.

Как ни странно, мтцубиши больше не проявлял признаков агрессии. Он просто улегся у расщелины в скале, распространяя вокруг себя ауру неприязни.

"Я тебя знаю, – попыталась донести до него Рада. – Ты встречал меня после метаморфоза, ты расправил мои крылья и научил меня летать".

"Ты бы никогда не взлетела, – нехотя ответил мтцубиши. – Это была наша ошибка". В его мыслеобразах звучали нотки сожаления и стыда.

"Но я была там! На празднике. Я видела сестер и танцевала с ними. Я слушала истории мастера Мхи"…

Вспомнив о представлении, Рада вдруг поняла, почему так обиделся на нее мтцубиши. Она обвинила его в намеренной лжи. Для честных и прямых нзунге обман был тяжелейшим грехом. Чужеродной концепцией, привнесенной уйога. Именно об этом рассказывал старый мастер Мхи. В языке нзунге не было ни такого понятия, ни слова. Ведь невозможно обманывать тех, кто "слышит" реакции твоего тела. Слышит ритм сердца, шорох крыльев, дрожание волосков. Слышит твои страхи, печаль и восхищение, желание и сожаление.

Она транслировала мтцубиши, что сожалеет о своих необдуманных словах. Кентавр довольно качнул здоровым сяжком.

"Теперь ты говоришь как взрослая, а не как глупая прожорливая молодь, которой лишь бы резвиться. Я не знал, что молочко познания добра и зла действует даже на чужаков".

"Действие галлюциногенов? Ты хочешь сказать, этого не было на самом деле?".

"Было и не было".

"Что это означает?".

"Молочко позволяет расширить сознание, чтобы вместить многовековую

мудрость семьи. Мы, мтцубиши, оставляем в сознании метаморфов импринты разных слоев реальности".

Что было, то и будет, вспомнила она. Что делалось, то и будет делаться. Нет ничего нового в Глубине. Значит, именно благодаря нелетающим бестолковая молодь взрослеет и получает полную подготовку к взрослой жизни. Что же выходит, они…

"Мтцубиши могут увидеть прошлое и будущее?"

"Нет, мы ведь не мтцу. Мы лишь передаем информацию", – скромно сказал он.