Порок

– Сука! – ударил костяшками по облупленной стене, разбивая их в мясо. – Мммм, – промычал, когда после удара онемело лицо и рот наполнился обильной слюной от боли в боку.

Прости… Это для твоего же блага. Я о тебе думаю. Всегда о тебе…

Глава 18

Денис. 2 недели спустя

Я из своей комнаты лупатил в окно на наш убогий спальный серый двор, который в данный момент пустовал из-за гнетущей сырой погоды. Картинка луж, месива грязи, голых деревьев и ебучего ледяного ветра навеивала и без того скверные мысли, усугубляя собственное мерзкое настроение.

Тяжело выдохнул и сильнее сжал пальцами деревянный подоконник, повесив вниз голову.

Это клиника… Собственный дом оказался еще хуже, чем больничка, Туман. А дом ли он мне? Был ли когда-нибудь? Разве тут мое место? Я себя ощущаю проще и на расслабоне с совершенно посторонними мне людьми.

Резко оттолкнулся и развернулся к двери, натыкаясь на утырка-братца, который сидел на своем диване и губами безмолвно читал ноты в тетради.

Чмырь…

Скривился и время погодя отклонился назад, задирая левую руку вверх, и потянулся вбок, болезненно морщась. Место пореза и шов до сих пор не давали покоя. Тянуло. Ныло. А иногда мерещилось, что в нем вновь изящно прокручивают заточку.

Ну ничего… Я с этой крысы, мутившей исподтишка дела, еще не так спрошу. Летай, пока можешь, пернатый.

Пребывая в мыслях, уже в сотый раз не спеша прошелся по комнате от окна до двери и обратно. Внимательнее приглядевшись и прищурившись, дернул в сторону белый тюль, заметив, что во двор заехал новый мерс. Знакомый. Знаю, что мурло прикупил его пару месяцев назад.

Еле уловимо наклонил голову к правому плечу и заложил руки в карманы спортивных штанов, наблюдая, как новенькая тачка припарковалась около моего подъезда.

Ну и? Какой дальше сценарий?

Усмехнулся вслух, не обращая внимания ни на что, кроме происходящего на улице под моими окнами.

Примерно спустя пару минут Виталя вышел из тачки, оглядываясь по сторонам, пока не задрал голову вверх прямиком к моему окну, сталкиваясь со мной взглядами.

Смотрим и не даем друг другу никаких сигналов. Без слов и действий понимаем, кто и что хочет в данный момент.

Вытаскиваю руку из штанов и молча выставляю пятерню, намекая ему, что понадобится минут пять. Уже предвкушаю скандал дома, поскольку личная охрана в виде отца якобы контролирует, по его мнению, ситуацию надо мной.

Надзиратель хуев. Его невидимая удавка на шее с каждым днем затягивается сильнее, не давая возможности даже спокойно посрать.

Виталя махнул головой в сторону и загрузился в тачку, тут же ударяя по тапку и выезжая со двора.

Прикрыл глаза и вздохнул, разминая при этом шею. Готовился к пиздецу, который начнется с минуты на минуту, слыша доносившийся до нас грозный бас бати.

Обернулся через плечо и обвел комнату. Выхватил взглядом свою черную ветровку на замке и пошел к ней.

Но кто бы мог подумать, что утырок подаст голос, подливая масла в топку.

– Отец же дома. Куда ты? Он не выпустит тебя, – беззаботно обратился ко мне Никитос, явно затерявшись в своих нотах.

А так как я стоял рядом с ним и натягивал плащевку, без труда выкинул резко руку и схватил его за горло, нагибаясь к его перепуганному до чертиков лицу.

– Завали ебальник. Еще бы я тебя не ставил в известность о своих передвижениях. И пока я пребываю в таком настроении, лучше не заговаривай со мной, если не хочешь получить пизды, – слабо дал ему по уху, глядя в бегающие трусливые глаза, и отошел от него.

Впился взглядом в свой матрас на кровати, задумчиво нащупывая в кармане ветровки пачку сигарет, и скупо проговорил оленю:

– Вышел отсюда. И пока я не уйду, чтобы не заходил.

Чмошник пулей вылетел из комнаты, закрыв за собой дверь, а я, не теряя времени, подошел к своей койке и поднял матрас, наталкиваясь взглядом на долларовые купюры в трех пачках и ПМ. Схватил ствол и заложил за пояс, а когда открыл дверь комнаты, чуть было не столкнулся с отцом нос к носу.

Вот бляди-и-ина!

Не получилось, Туман, выйти незаметно. Ну хоть успел взять ствол и не засветить бабки.

Из комнаты родителей выглядывал перепуганный горе-брат.

– Я тебе, сука, голову откручу, но отучу стучать, чмо ты недоразвитое, – и мне мгновенно прилетает отцовский подзатыльник.

Если он херачит, то от всей души.

– Ты как с братом со своим говоришь? На лыжи уже встал? Забыл уже наш разговор? Ты не выйдешь никуда. Пшел обратно в комнату.

– Отойди и дай мне пройти, – исподлобья недобро зыркнул на него, от всей души желая сейчас пару раз ему въебать.

– Ты еще глазами на меня будешь стрелять? Крыситься. Зубы показывать? Я тебе сейчас их все разом выбью, – схватил меня за шкирку, припечатывая к стене.

– Батя, не вынуждай… – процедил ему в бешеные глаза, но не закончил фразу, так как мать выбежала из ванной и кинулась нас разнимать.