Порок сердца

раньше лупасили их всех. И хиппи били по тем же причинам — пидороватые какие-то и не

отвечают, а потом все гопники стали волосатые и в клешах. И с панками то же самое было, их в

родной Англии так метелили, прямо хоть на улицу не выходи. А через десять лет уже вся гопотура

— с крашеными челками, вся в заклепках да булавках. Со всем новым в мире одно и то же. Сначала

ты — позор нации, потом ее спаситель. То же и в религии. Сколько первые христиане-то хлебнули.

В чем их только не обвиняли — и в разврате, и в каннибализме…

— Кити, ты уж совсем. Несет тебя не по-детски. Христианство самоубийц за людей не

считало, на своих кладбищах не хоронило. А твои эмо, позеры жалкие, только и делают, что пальцы

к вискам приставляют. И от несчастной любви вены шпилят. Ну, вернее, имитируют. Придурки

слезливые. Поубивали бы все себя — и все.

— Придурки — согласна. В эмо-культуре этого отродясь не было. Нанесло от готов. Тру-эмо

— вообще сплошь позитивные и веселые. Хы-хы. А если плачут, значит, есть причина серьезная. А

зачем свои чувства прятать, если они искренние и красивые?

— Как ты.

— Да, как я. И вообще, я не понимаю, что за стадность животная: «Эмо — позор!», «Эмо —

сакс!», «Убей эмо!» Это просто самая новая, самая яркая и самая беззащитная молодежная

субкультура. Такой подросток-изгой, угловатый и колючий, импульсивный, не принимающий

взрослый мир. Ну а взрослые ушлые дяди углядели новую моду и давай штамповать значочки,

кеды, ремни с черепами, группки всякие типа «токио-хотелей» и конкурсы в Интернете. Ну и моду

на антиэмо те же дяди поддерживают, печатают и продают им их злобную символику.

Подростковая нетерпимость и агрессивность — они же всегда были. Удобно на них спекулировать.

— Слушай, Кит, если тебе так твои эмо-клоуны нравятся, чего ты со мной тут обнимаешься?

У тебя ж столько друзей-клоунов.

— Клоуны правят миром, этим безумным миром, Егор. Посмотри на Буша — типичный клоун

из ада.

— Но я-то ведь не клоун, почему же ты со мной, с обычным парнем?

— Потому что я люблю тебя. Ты добрый, сильный и красивый. А еще потому, что ты самый

настоящий эмо-бой, только еще не знаешь об этом.

Не успел онемевший от такой наглости Егор парировать эту бредовую эскападу, как Кит

закрыла глаза, высунула кончик языка и провела стальным шариком от одного уголка рта до

другого. Егор облегченно вздохнул и притянул ее к себе; диспут был закончен, и можно было опять

до бесконечности заниматься любимым телом.

Впереди была вся большая и яркая жизнь, стоял теплый июнь, поцелуи Кити великолепны, а

через неделю она будет вся принадлежать ему, как и остальной мир.

ГЛАВА 2

Егор

Абсолютно безбашенная — это, пожалуй, самая точная характеристика Кити», — думал Егор,

выходя из метро, чтобы встретить подружку после концерта. Так долго его еще никто не динамил,

но все-таки он добился своего. Он всегда своего добивался, и в спорте, и в жизни. До пятого класса

он был невзрачным белесым увальнем, но, устав от насмешек, пошел на чойквандо и уже через год

стал самым сильным в классе. Ну и природа помогла, рос как бамбук и к восьмому классу вымахал

за сто восемьдесят. Боец, красавец, первый парень в купчинском дворе. На учебу забил, на маман

забил — пиво, сигареты, ну а если есть трава — тоже пойдет. Спасибо тренеру, что выгнал. Еще и

мозги напоследок вправил по-мужски — словом, в грубой форме. В общем, начал Егорушка новую

жизнь. В новой школе, с новыми друзьями. Еще спасибо маме, нашелся у нее знакомый тренер по

плаванию, согласился посмотреть дылду-переростка — в таком возрасте в пловцы не берут. Ему

повезло. Через год выиграл городские, а потом и на региональных засветился. После школы — в

Лесгафта. Правда, спортивная карьера накрылась из-за дурацкой травмы — прокатился с другом на

мотике. Ну и ладно, будет педагогом. Тренер по плаванию — тоже неплохо. Зато можно и в клуб с

друганами завалить, и в Сети ночами позависать. На сайтах знакомств, там он с Марго и

познакомился, перед концертом «Distemрег», а на самом концерте — с Кити. Случилось это всего

месяц назад. Всего месяц, а он и сессию сдал, и двух таких красивых чиксух развел. Раньше у него с

девчонками таких долгих отношений не бывало, рекорд — неделя. А тут — месяц. Лучшие

подружки, а что он с обеими — Кити не знает, а если пронюхает, что будет — лучше не думать…

Кити — она же крезанутая. Одно слово — эмо. Может, убьет себя… или его, или его и Марго. Егор

мысленно похихикал, представив себе такую кровавую развязку.

Он встал поближе к серому павильону метро и стал смотреть на цепочку людей,

потянувшихся от дворца. Концерт закончился. Егор смотрел на разгоряченных, возбужденных,

счастливых парней и девушек, пунцовых, напрыгавшихся школьниц, которых встречали родители,

и уже начинал жалеть, что не пошел на концерт. Против «MCR» он ничего не имел. Музычка у них

довольно бодрая, а когда он узнал, что их вокалиста в школе считали толстым лузером, то вообще

почувствовал к группе личную симпатию. Но Кити ему запретила идти с ней. Она хотела зажечь и

проститься со своей юношеской любовью в гордом одиночестве, а с Егором встретиться именно