Пороховая Луна

Во взводе еще не знали, что у Дэкерта меньше чем через три месяца ротация. Уже второй срок в пехоте подходил к концу, и он попросил перевести его в авиацию. Им нужны пилоты, а до войны он летал на Аляске, на местных линиях, и парни из отдела планирования решили, что это подойдет. На двенадцати тысячах воздух – как в Арктике, и Дэкерта это вполне устраивало. Хватит с него пустыни. Хватит жары, пауков, ерунды от Отдела политического инжиниринга. Хватит думать, что его тактические умения помогут спасти своих людей в месте, где все всех ненавидят и никто не живет долго. Дэкерт посмотрел на своих солдат поверх бочки, на грязные лица в свете заката, и у него возникло четкое предчувствие, что никто из них не доживет до конца этой войны. Либо погибнут, либо настолько свихнутся, что им будет без разницы, – а вот он в живых останется. Вот такое ему в жизни мерзкое везение выпало.

– А ты что, Доуз? – спросил Би-Дог. – Когда твое время придет, уйдешь так же тихо, как влачил свои дни на этой Земле?

Доуз оторвал взгляд от карт, будто очнувшись от глубоких размышлений.

– Че?

Он попытался улыбнуться, а остальные рассмеялись. Тем временем он продолжал попытки осознать вопрос, широко открыв один глаз, а другим щурясь и глядя на карты.

– Зависит от того, как я уйду, наверное.

В ответ на такую логику десантник мог лишь кивнуть. Все пехотинцы в Пекле хотели получить чистое попадание, если уж придется умереть. Чтобы родители смогли похоронить их в открытом гробу, зная, что их мальчик или девочка упокоится в земле в целости, готовый к воскресению во плоти, когда протрубят трубы. Никому не хотелось, чтобы в него попала бомба, самонаводящаяся пуля или, еще хуже, акустический импульс, который разрывает тебя на куски изнутри, и ты падаешь, как мешок с потрохами. Некоторые виды смерти были слишком мерзкими, чтобы о них думать. По крайней мере, чистая смерть обеспечивала валидный билет в тематический парк в небесах, о котором им всю дорогу капеллан рассказывал.

– Коммандер, вы готовы? Коммандер?

Дэкерт поднял взгляд. Рядом с ним стояла Лэйн, худощавый расплывчатый силуэт в темно-синем утяжеляющем костюме. Придя в себя, Дэкерт увидел, что сидит перед шкафом со снаряжением рядом с главным ангаром и что на одну его ногу уже натянут ботинок поверх скафандра. Второй стоял на столе, с расстегнутыми застежками.

– Ага. Да. Сколько еще времени?

– Две минуты до взлета. Вы в порядке?

Он кивнул. Схватил второй жесткий ботинок и принялся втискивать в него ногу.

– Да, в порядке. Как у нас дела?

Лэйн стала на колено и ухватилась за подошву ботинка, помогая ему продвинуть внутрь пятку.

– Тэтч и Хейл на предстартовой. Вернон составляет план полета. Думаю, придется садиться в кратере Янгеля, а оттуда прыгать на двигателях скафандров. И надеяться, что радары китайцев не смогут обнаружить прыгающего астронавта. Последние координаты шаттла дают нам примерно четырнадцать километров севернее кратера, в Озере Счастья.

«Последние координаты шаттла». Лэйн не хотела говорить «место падения». Не поднимала взгляд, застегивая ему ботинок. Дэкерт задумался о том сне наяву, в который провалился. Такой живой и яркий. Он ощущал густой запах долины Бекаа, смесь запахов нечистот, жарящегося мяса и гниющих фруктов. «Как часто в нашей памяти остаются запахи», – подумал он. Интересно, как он будет в будущем вспоминать о времени, проведенном на Луне? Чаще всего они ощущали здесь пороховой запах реголита и запах гидравлической смазки, которая была во всех механизмах на станции.

И, конечно же, Лэйн. Она не пользовалась духами, но от нее всегда пахло лавандой, которую его мать обычно ставила на кухонный подоконник. Это лучше, чем запах травы от одежды Кворлза или запаха Тэтча… ну, если честно, от Тэтча попросту воняло. Хотя было бы лучше, если бы, думая о Луне, он вспоминал человеческую вонь, а не запах пороха и машинного масла.

– Джонатан поставил на скафандры системы прямой трансляции видео?

– Да, мы сможем смотреть друг на друга, став свидетелями того, как на Луне все кончится.

Дэкерт встал и потопал ногами, продвигая пальцы ног в носки ботинок. Увидел, что Лэйн на него смотрит, и встретился с ней взглядом.

– Слушай, я хочу, чтобы вы отсюда смылись при первых признаках проблем. Ты меня слышишь? На хрен героизм. Как только пойдет сигнал тревоги, переключаешь станцию в автоматический режим и убираешься отсюда к чертям собачьим. А еще все скафандры наденьте, сразу же, как мы взлетим.

– А что с вами? Я изо всех сил держусь, чтобы с катушек не съехать, но если вы и Тэтч не вернетесь, я за себя не отвечаю.

– С нами все будет нормально.

Лэйн схватила его шлем, и они пошли к люку ангара. Шли молча, хотя могли бы обсуждать планы на случай непредвиденных ситуаций, шифрование сообщений, операции ПС, конфигурацию двигателей на скафандрах… хоть что-то.

Дэкерт остановился и положил руку на плечо Лэйн. Он еще не надел перчатки и ощутил ее худощавое, но крепкое тело под своими пальцами. Сжал их.