Порождения света и тьмы. Джек-из-Тени. Князь Света.

— Логично, — согласилась Ратри. — Даже я слышала, что именно такими соображениями Ганеша зачастую и руководствуется. Ну и что он будет делать теперь?

— Отдаст Ниррити первый город, на который тот нападет, чтобы присмотреться к его атакующим возможностям и оценить его силы, — если, конечно, ему удастся удержать Брахму от активных действий. А потом — ударит по Ниррити. Махаратха должна пасть, а нам следует держаться поблизости. Интересно будет даже просто понаблюдать.

— Но ты думаешь, что одним наблюдением дело для нас не окончится? — спросил Так.

— Ну да. Сэм отлично понимает, что мы должны быть готовы произвести нужное количество нового оружия, а кое-что из него и употребить. Мы должны будем сразу среагировать на их действия, а они, Так, скорее всего не заставят себя ждать.

— Наконец-то, — ответил тот. — Я всегда хотел сражаться в битве бок о бок с Бичом.

— В ближайшие недели, уверен, что многие желания исполнятся, а многие потерпят крах.

— Еще сомы? Фруктов?

— Спасибо, Ратри.

— А тебе, Так?

— Разве что банан.

Под сенью леса, у вершины высокого холма восседал Брахма, словно химера, водруженная на водосток готического храма, и не отрываясь глядел вниз, на Махаратху.

— Они оскверняют Храм.

— Да, — отвечал Ганеша. — Чувства Черного с годами не меняются.

— С одной стороны, жалко. С другой — страшновато. У них винтовки и пистолеты.

— Да. Они сильны. Вернемся в гондолу.

— Чуть позже.

— Я боюсь, Владыка., они, быть может, слишком сильны — здесь и сейчас.

— Что ты предлагаешь?

— Они не могут подняться на кораблях вверх по реке. Если они захотят атаковать Лананду, им придется передвигаться по суше.

— Конечно. Если только у него не хватит кораблей воздушных.

— А если они захотят напасть на Хайпур, они должны будут углубиться еще дальше.

— Ну! А если они захотят напасть на Килбар, то еще дальше! Не тяни! На что ты намекаешь? К чему ведешь?

— Чем дальше они зайдут, тем больше перед ними встанет проблем, тем уязвимее они будут для партизанских атак на всем протяжении…

— Ты что, предлагаешь, чтобы я ограничился легкими нападками, наскоками на его войска? Чтобы я позволил им промаршировать по стране, занимая город за городом? Они окопаются в ожидании подкреплений, чтобы удержать завоеванное, и только потом двинутся дальше. Только идиот поступил бы иначе. Если мы будем ждать..

— Посмотри-ка вниз!

— Что? Что это?

— Они готовятся к выступлению.

— Невероятно!

— Брахма, ты забываешь, что Ниррити — фанатик, безумец. Ему не нужна Махаратха — точно так же, как Лананда или Хайпур. Он хочет уничтожить наши Храмы и нас самих. Помимо этого, волнуют его в этих городах души, а не тела. Он пройдет по стране, уничтожая всякий попадающийся ему на пути символ нашей религии, пока мы не решим сразиться с ним. Если же мы этого не сделаем, он, вероятно, разошлет миссионеров.

— Но мы должны же что-то сделать!

— Для начала дать ему ослабеть от его же похода. Когда он будет достаточно слаб, ударить! Отдай ему Лананду. И Хайпур,  если понадобится. Даже Килбар и Хамсу. Когда он ослабнет, сотри его с лица земли. Мы можем обойтись без этих городов. Сколько там мы разрушили сами? Тебе, наверное, даже не припомнить!

— Тридцать шесть, — промолвил Брахма. — Вернемся на Небеса, и я обдумаю все это. Если я последую твоему совету, а он отступит раньше, чем мы сочтем его достаточно слабым, велики будут наши потери.

 — Готов побиться об заклад, что он не отступит.

— Жребий кидать не тебе, Ганеша, а мне. Взгляни, с ним эти проклятые ракшасы! Быстро уходим, пока они нас не засекли.

— Да, быстрее!

И они пустили своих ящеров обратно в лес.

Кришна отложил свою свирель, когда к нему пришел посланник.

— Да? — спросил он.

— Махаратха пала..

Кришна встал.

— А Ниррити готовится выступить на Лананду.

— А что предпринимают боги для ее защиты?

— Ничего. Абсолютно ничего.

— Пойдем со мной. Локапалам надо посовещаться.

На столе оставил Кришна свою свирель.

В эту ночь стоял Сэм на самом верхнем балконе дворца Ратри. Струи дождя, словно ледяные гвозди, протыкали насквозь ветер и рушились сверху на него. А на левой его руке светилось изумрудным сиянием железное кольцо.

Падали, падали и падали с небес молнии — и оставались.

Он поднял руку, и загрохотал гром, загрохотал предсмертным ревом всех драконов, что обитали, быть может, где-то, когда-то...

Ночь отступила, ибо стояли перед Дворцом Камы в ту ночь огненные элементали.

Поднял Сэм обе руки, и как один поднялись они в воздух и закачались высоко в ночном небе.

Он сделал знак, и пронеслись они над Хайпуром с одного конца города на другой.

И закружили по кругу.

Затем разлетелись во все стороны и заплясали среди грозы.

Он опустил руки.

Они вернулись и вновь вытянулись перед ним.

Он не шевелился. Он ждал.

Сотню раз ударило сердце, и из темноты пришел к нему голос:

— Кто ты, дерзнувший командовать рабами ракшасов?

— Позови ко мне Тараку, — сказал в ответ Сэм.

— Я не подчиняюсь приказам смертных.

— Тогда взгляни на пламя истинного моего существа, пока я не приковал тебя к вон тому флагштоку — до скончания его века.

— Бич! Ты жив!

— Позови ко мне Тараку, — повторил он.