Порт-Артур. Том 2

Варя торопливо заканчивала раздачу лекарств. Звонарев, поджидая ее, присел на койку Родионова.

– Сколько человек здесь на выписку, сестра? – неожиданно появился в дверях Протопопов в сопровождении инспектора госпиталей доктора Субботина.

– Четверо, – ответила Варя.

– Это никуда не годится! Отсюда можно выписать, по крайней мере, человек десять, – сердито пробурчал Субботин. – У тебя что? – обратился он к лежащему с краю солдату.

– Он ранен в ногу, она еще гноится, – отозвалась Варя.

– Выписать, долечат в околотке. У этого что? – подошел Субботин к следующему.

– Раны на обеих ногах, не может даже стоять. Кроме того, высокая температура.

– Притворяется, мерзавец! В околотке и температура спадет, а набьют морду, так он и совсем поправится. У этого что?

– Правая нога не сгибается, не может ходить.

– Пустяки, сейчас ногу выправим. – И Субботин изо всей силы согнул больную ногу.

Солдат закричал от нестерпимой боли и потерял сознание.

– Ишь какой неженка! Привести в чувство и сегодня же выписать. В роте с ним церемониться не станут.

– Вы… вы не человек, а бездушная приказная строка! – вся затряслась от возмущения Варя. – Это бесчеловечно!

– Сегодня же увольте сестру, она слишком слабонервна для нашей работы, – пожал плечами, уходя, Субботин.

– Это дочь генерала Белого, – тихонько проговорил

Протопопов.

– Что же вы мне сразу не сказали?! Переведите в операционные сестры, а то нажалуется самой Вере Алексеевне, потом неприятностей не оберешься, – ответил, уходя, Субботин.

– Опять вы, Варя, наскандалили, – укоризненно заметил Звонарев. – Нужно освободить места для вновь поступающих с фронтов, вот он и старается.

– Заставь «умника» богу молиться, он и лоб расшибет.

Варя постепенно успокоилась. Сдав дежурство добровольной сестре, она пошла одеваться. Затем Звонарев и Варя направились в Пушкинскую школу. Там они застали Лелю Лобину, которая им рассказала о своем столкновении со Стессельшей. Генеральша потребовала, чтобы учительница сделала ей реверанс, она же ограничилась лишь поклоном.

– Меня приказано перевести в тифозный госпиталь на Тигровом полуострове.

– Ты добровольная сестра, а не крестовая, и можешь отказаться от такого назначения. Я слышала, что у вас в школе вновь откроется госпиталь-филиал Сводного. Попросись туда у Протопопова, он ведь большой добряк. Хочешь, я сама завтра об этом поговорю с ним?

– Буду тебе только благодарна. Это меня вполне устроит. Вы куда направляетесь? – справилась Леля.

– На Электрический Утес, – ответила Варя.

Взяв девушку под руку, Звонарев повел ее сначала на «Этажерку». Но бульвар был весь исковеркан снарядами. И все же несколько пар, пользуясь затишьем, разгуливали по еще сохранившимся аллеям. Около развалин ротонды для музыки возились мальчишки-китайчата. В гавани, прижавшись к берегу, прятались оставшиеся в Артуре суда. По мостовой шел отряд матросов, бодро распевая:

Было дело под Артуром,
Дело скверное, друзья,
Тоги, Ноги, Камимура
Не давали нам житья.

– Плохи наши дела на фронте, – вздохнула Варя.

– Мало что осталось и от эскадры, – заметил Звонарев. – Не понимаю, почему моряки сидят в Артуре, а не попытаются хотя бы по ночам поодиночке прорваться в нейтральные порты.

– Папа говорит, что матросы и пушки нужны здесь. Без них крепость долго не устоит.

Некогда оживленный район порта и доков теперь был пустынен. Откуда-то из дальних цехов слабо доносились удары молота, взвизгивала пила, тяжело перекатывался подъемный кран. Работа производилась почти исключительно ночью: днем из-за обстрела вся жизнь в мастерских замирала.

Миновав доки, Звонарев с Варей свернули к Утесу. За Золотой горой открывались безграничные просторы океана. На горизонте по-прежнему маячили силуэты японских судов. Резкий холодный ветер покрыл все море белыми гребешками волн. Варя поежилась.

– На душе становится грустно, когда видишь такую картину. В порту наши искалеченные суда, в океанепустыня и на горизонте несколько японских козявочек, а на сухом пути мрачные серые сопки с полуразрушенными фортами и умирающими от тифа, цинги и дизентерии защитниками. Вместо города – сплошные развалины да полуразрушенные госпитали, переполненные ранеными и больными, которых нечем лечить.

– Ой, Варя, я умру с тоски, если вы еще продолжите перечисление всех наших бед, – взмолился Звонарев. – Мы с вами молоды, здоровы, и у нас нет никаких оснований быть такими пессимистами.

– Сегодня – да, а завтра – темно и страшно…

– О нем и будем говорить завтра, а пока… Ловите меня. – И Звонарев бросился вперед, Варя за ним. Она вскоре нагнала прапорщика, но тот увернулся и побежал обратно.

– Это не по правилам, надо бежать к Утесу, – совсем по-детски возмутилась Варя, забыв о своих мрачных мыслях.