Порт-Артур (Том 2)

- Я говори правда-это Танака, - настаивал садовник. - С ними Куинсан.

Тоже японса есть.

Взволнованная Варя поспешила передать это отцу.

- Чепуха, не может этого быть! - отмахнулся генерал.

- Послушай, папа, это надо проверить. Едва ли Вен стал бы говорить чепуху. Помнишь, у нас была карточка из Владивостока. Танака там был военным агентом. Та, что в большом альбоме. Пусть Вен ее быстренько принесет сюда. Я напишу маме записку, дай карандаш...

Черкнув несколько слов. Варя подозвала Вена.

- Вен, голубчик, сбегай домой, отдай маме эту записку, возьми карточку и быстро обратно.

Схватив записку. Вен бросился бежать.

Вскоре началось заседание суда. В небольшой комнате поставили накрытый красным сукном стол и с треугольной призмой зерцала. Около окна, за загородкой, поместились подсудимые, окруженные конвоем. На стульях расселись свидетели: Микеладзе с Познанеким и участвовавшие в обыске жандармы. В стороне от них сел Белый и другие артиллерийские офицеры. Варя проскользнула в комнату и забралась в оконную нишу, спрятавшись за портьерой.

Делопроизводитель суда по списку стал проверять наличных свидетелей и подсудимых. Затем из задней комнаты вышел Костенко в сопровождении членов суда, артиллерийских капитанов Страшникова и Вамензона. Варя поморщилась - оба офицера были известны как жестокие формалисты и педанты. Началась процедура привода к присяге свидетелей.

Вечернее солнце заглянуло в окно и ярко осветило старика. Тот зажмурился и отодвинулся в тень. Варе вдруг показалось знакомым его лицо.

Началась судебная процедура. Микеладзе и Познанский подробно изложили дело.

- Откуда получил полковник Рейс сведения о наличии шпионской организации?

- спросил Вениаминов.

- Из секретных источников, не подлежащих оглашению, - без запинки ответил Познанский.

Солнце продолжало освещать подсудимых, и старик все сильнее ерзал на месте, укрываясь в тени. Костенко изредка посматривал в его сторону.

Члены суда тихонько переговаривались между собой.

- Эта куколка совсем недурна, - шепнул Страшников на ухо Костенко, кивнув на Куинсан, - жаль будет вешать!

- Старый греховодник! Смотрите, жена узнает, пропишет вам ижицу, отозвался генерал.

- И жидовочка хороша, только уж очень испугана, - вставил Вамензон, происходивший сам из крещенных евреев-кантонистов.

Внимание Костенко все больше привлекало упорное нежелание старика быть освещенным солнцем. Генерал даже засопел от раздражения. Варя не сводила глаз с Звонарева.

Перешли к допросу подсудимых. Прапорщик чуть дрожащим голосом дал подробные объяснения по всем пунктам. Затем наступила очередь Ривы. Она сбивчиво начала говорить, что ничего не знает и ни в чем не виновата.

- А ее отец часто бывал у вас? - спросил Азаров, указывая на нищего.

- Не особенно, ему подавали милостыню, кормили и отпускали с миром, ничего плохой о нем сказать не могу.

- Кто чаще всего посещал вашу квартиру?

- Моряки с различных судов.

- Не вели ли они разговоров на служебные темы?

О положении эскадры, распоряжениях начальства?

- Говорили о своих делах, я в них мало разбираюсь.

- Кто из сухопутных офицеров бывал у вас?

- Поручик Борейко, прапорщик Звонарев... кажется, больше никого.

- Звонарев у вас не ночевал? - в упор спросил Вамензон, краем глаза поглядывая на Белого.

Варя, Рива и прапорщик одновременно вспыхнули.

- Ни разу!

- Это верно? - обернулся к Звонареву Костенко.

- Подтверждаю своим честным словом, - твердо ответил прапорщик, краснея еще пуще.

На все обращенные к Куинсан вопросы она односложно отвечала:

- Моя не знай.

Наконец перешли к допросу старика. Он встал и усиленно закланялся, бормоча что-то невнятное себе под нос. Костенко старался припомнить, где он видел это лицо.

Внимательно смотрел на старика и генерал Белый.

В руке он держал фотографию. На ней был изображен Танака в полной парадной форме военного консула.

- Не могу припомнить, где я видел это лицо, - обратился к Белому Костенко.

- Сейчас мой садовник скажет дочери, что этот старик - старый генерал Танака. Я ему не поверил, а теперь и меня берет сомнение - вот фотография, признался Белый.

Костенко, в свою очередь, стал разглядывать фотографию. Заметив это, арестованный отвернулся в сторону, как бы пряча лицо от падающих на него лучей солнца.

- Поверни-ка его мордой к свету, - приказал Костенко солдатам.

Те без церемонии повернули китайца. Костенко ясно увидел шрам на шее арестованного. Был этот шрам заметен и на фото.

На лице генерала появилось выражение величайшего изумления. Он даже привстал со стула и, пристально смотря на старика, заикаясь проговорил:

- Ва... ва... ваше превосходительство, неужели это вы?

Нищий сделал было непонимающее лицо.

- Он! Я тоже его узнала! - сорвалась с места Варя.

Старик мгновенно преобразился. Сразу выпрямившись, он с приятнейшей улыбкой вежливо раскланялся с Костенко и Варей.

- Не буду отрицать, это я, - на чистейшем русском языке ответил он.

В комнате произошло движение. Белый вскочил со своего места и громко вскрикнул:

- Генерал Танака!

- Здравия желаю, ваше превосходительство, - приветствовал его японец.