Порт–Артур. Воспоминания участников.

Японская эскадра в составе 6 броненосцев, 6 броненосных крейсеров (в числе их были новые, недавно купленные крейсера «Ниссин» и «Касуга»), легкие крейсера и очень много миноносцев, медленно приближалась к Артуру. Подойдя на внешний рейд, адмирал Макаров повернул на восток. Броненосцы находились мористей, крейсера во второй линии — ближе к берегу. На флагманском корабле подняли сигнал: «Миноносцам войти в гавань». Почти одновременно с этим сигналом раздался взрыв на «Петропавловске». Облако черного дыма поднялось над его носом и вырвалось пламя; затем раздался второй взрыв с облаком белого пара (по–видимому, взорвались огнетрубочные коробчатые котлы). Нос броненосца с креном на правый борт стал быстро погружаться в воду, корма поднялась над морем и винты продолжали работать в воздухе. Наконец раздался третий ужасный взрыв — поднялось желтое пламя и облако желтовато–бурого дыма. Корабль исчез под водой. Без сомнения, взорвались снаряды в погребе 12–дюймовых орудий под кормовой башней. Немедленно были спущены шлюпки для спасения утопающих. Я был старшим штурманом «Баяна» и записывал моменты различных боевых событий или диктовал их моему помощнику. По моим записям, с момента первого взрыва на Петропавловске до его исчезновения под водой прошло 1 минута 43 секунды. Неприятель продолжал медленно приближаться к нам и был ясно виден. Через очень короткий промежуток времени после гибели «Петропавловска» взорвалась «Победа», и с большим креном стала входить на внутренний рейд. В то время раздалась стрельба со всех наших судов из 75–миллиметровых и ниже калибром орудий. Видимо, на всех судах явилась мысль, что неприятельские подводные лодки взорвали наши суда. Выбрасываемые отстрелянные медные гильзы унитарного патрона 75–миллиметровых орудий, попав в воду, плавали, пока их не заливало водой. Их принимали за перископы. Паника овладела кораблями, и все суда направились к входу на внутренний рейд. Тогда мы, старшие специалисты, находившиеся по боевому расписанию на мостике, обратились к командиру «Баяна» с просьбой поднять сигнал: «Входить по порядку номеров, указанному в приказе адмирала Макарова. Сначала капитан 1 ранга Вирен не соглашался, будучи младшим из командиров судов 1 ранга, но, видя беспорядок, всё же поднял сигнал. Мачта на Золотой Горе отрепетовала его, а затем все суда. Сразу восстановился порядок, и корабли благополучно вошли в гавань и на внутренний рейд. «Баяну» же приказано было остаться на рейде к наблюдать за неприятелем. Японцы два или три раза подходили на очень близкое расстояние, но почему–то не открывали огня. Господь Бог продолжал быть милостивым к нам, «Баяну» — ведь мы сколько раз проходили совсем рядом с поставленными на рейде минами и не взорвались. На следующий день тральщиками были обнаружены еще несколько японских мин. Только в пятом часу мы вошли на внутренний рейд.

Весь личный состав флота был удручен гибелью адмирала Макарова. Такого другого у нас не было. Тяжело было у всех нас на душе. Нам не везло. Блестящая подготовка к войне, счастье и удача были на стороне японцев.

Контр–адмирал

К. В. Шевелев

В ДЕНЬ ГИБЕЛИ АДМИРАЛА МАКАРОВА

—Погиб «Петропавловск» с адмиралом Макаровым, — понеслась мрачная и страшная весть по внутреннему бассейну.

Все бросились на Дачные Места, откуда видна была катастрофа. Это было в 11 часов утра 31 марта 1904 года. Когда я прибежал на взгорок у берега около Дачных Мест, «Петропавловска» уже не было. От него оставалось рассеивающееся облако дыма. Массы шлюпок еще толпились у одного места между судами эскадры, видимо, спасая тонущих. На вершинах холмистого берега всюду кучками стоял народ, смотря в сторону моря на рассеянную в беспорядке эскадру. Со всех сторон еще сбегались из города и порта люди, потрясенные новым несчастьем и новой неудачей, постигшей флот.

Около меня стояло много моих знакомых офицеров, прибежавших из порта. С ручным фотографическим аппаратом военный инженер, полковник Рашевский, полный серьезности и внимания, не сводил глаз с места гибели броненосца и периодически приставлял аппарат к глазам, делая снимки или готовясь к ним (Как известно, полковнику Рашевскому удалось запечатлеть в трех снимках гибель «Петропавловска».

Эти единственные исторические реликвии напечатаны в «Правде о Порт–Артуре» Е. К. Ножина.).

Вдруг началась частая и беспорядочная стрельба с судов, но мы видели, что снаряды падали близко возле своих же кораблей. Громадные всплески разрывов ясно были видны нам всем. Не понимая происходящего, все стали обмениваться короткими вопросами: «В чем дело? Почему стреляют?»

Потом оказалось, что на японских минах, поставленных неприятелем в ночь накануне, не только погиб «Петропавловск», но подорвался и эскадренный броненосец «Победа», получивший пробоину. Но в тот момент с берега нам ничего нельзя было понять.