Портал

Учебный день прошел без особых событий. С контрольной по математике Роуз справилась блестяще. Злые Королевы держались на расстоянии. Роуз сделала вывод, что камень, брошенный в окно оранжереи, – выходка из того арсенала, к которому «Трио Апокалипсиса» прибегает в «режиме особой жестокости». Что придумают эти злыдни в следующий раз? Роуз нервничала, зная, что сегодня встретится с Лизой в Академии верховой езды.

В конюшне ее настроение улучшилось. Войдя, Роуз огляделась, уверенная, что увидит Злую Королеву, которая готовит к тренировке свою кобылку, мисс Щечки, однако Лизы нигде не было. Вместо нее к девочке подошел Джейми.

– Привет, Роуз. Повеселилась на Хэллоуин?

– Да, еще как. А где Лиза?

– Звонила ее мама, сказала, что Лиза неважно себя чувствует.

– Хм-м-м… – «Это ее физиономия неважно себя чувствует», – про себя усмехнулась Роуз. Сентябрина оставила на ней знатную метку.

– Ну, давай седлать лошадь, – сказал Джейми, похлопав Айви по спине.

Как приятно обо всем забыть! О Хэллоуине, хотя прошел он по-своему интересно, о «Трио Апокалипсиса», о заносчивой леди Маргарет – Улиточной Голове. Забыть про властную принцессу Елизавету и противную принцессу Марию, которая войдет в историю под именем Марии Кровавой, забыть о том, что Эдуард умрет совсем юным… Впереди Роуз ждет новый, более сложный по сравнению с предыдущим занятием прыжок, вот на чем сейчас нужно было сосредоточиться.

Так, смотрим перед собой и фокусируемся на каком-нибудь отдаленном объекте, например, дереве – это поможет сохранять равновесие. Приближаясь к препятствию, необходимо сжать колени, чтобы Айви не снижала скорость. Затем считаем шаги: когда до препятствия останется три шага, это и есть точка отрыва от земли. Одновременно надо ослабить поводья, чтобы Айви могла вытянуть шею. Пятки вниз. Голени выпрямлены, колени на одной линии с подушечкой стопы. Непередаваемое ощущение, когда Айви напрягает мускулы для прыжка, и вот он, волшебный момент: копыта отрываются от земли и лошадь вместе с седоком взлетает в воздух. Да, они взлетают, стремятся ввысь, к небу, как единое целое. И вот наконец Айви мягко подчиняется силе тяжести. Конь и наездница приземляются – аккуратно и плавно, словно балерина после выполнения гран жете.

Примерно на середине занятия Роуз увидела Джейми, направляющегося к ограде манежа. Он подал знак Питеру, тот зашагал к девочке, и на лице мужчины была написана тревога.

– Роуз, будь добра, выведи Айви на середину манежа.

Что случилось? До конца урока оставалось еще тридцать, а то и сорок минут.

– Роуз, нам только что позвонили, – сообщил Питер, подойдя к ней. – Боюсь, твоей бабушке стало плохо, ее увезли в больницу. Она хочет тебя видеть.

– Она… она… умирает? – Роуз вспомнила: Кельвин как-то упоминал бабушкины приступы, обмороки, после которых престарелую леди увозили на «скорой».

– Прости, Роуз, о ее состоянии мне не известно. Она просто хочет тебя видеть. Точнее, ей нужно с тобой увидеться, так она просила передать. Кельвин уже едет сюда.

– Хорошо.

До больницы Св. Винсента ехать было недалеко, однако Роуз всю дорогу прокручивала в голове слова Питера: «Хочет тебя видеть. Ей нужно с тобой увидеться». «Хочет» и «нужно» – есть ли разница? Есть. В этом Роуз не сомневалась. Если бабушка действительно при смерти, может быть, она должна сказать ей что-то важное? Открыть какой-то секрет, связанный с мамой?

Глава 27 Признание

Когда Роуз вошла в палату, бабушка лежала с закрытыми глазами, из носа торчали кислородные трубки.

– Миссис Эшли, у нас посетитель, – сообщила медсестра.

Розалинда открыла глаза.

– У нас? – проскрипела она. – Что значит «у нас»? У меня. Посетительница пришла ко мне.

– Каюсь, каюсь. – Медсестра подмигнула Роуз.

Фу, подумала Роуз, этот снисходительный тон просто невыносим.

– Думаю, нам с бабушкой необходимо поговорить наедине, – заявила она.

– Конечно, милочка. Просто нажмите кнопку звонка, если я понадоблюсь, – ответила медсестра.

Роуз молча кивнула. Подвинула стул к кровати, взяла бабушку за руку. Кожа на ощупь была сухой и тонкой, как бумага, узловатые костяшки пальцев – тверже камня.

– Привет, Ба, – негромко произнесла девочка. – У тебя под ногтями земля, ты знаешь?

– О, да. Я рассаживала проклюнцы итальянской редьки, и мне вдруг стало немножко душновато.

– Душновато?

– Да, мало воздуха. Со мной такое иногда бывает. – С минуту Розалинда молчала, потом распахнула глаза и крепко стиснула руку внучки. Для старой женщины с кислородными трубками в носу хватка оказалась на удивление сильной. – Все думаю, как бы это получше сказать…

– Сказать что, Ба?

– То самое, – слабо кивнула бабушка, и Роуз внезапно испытала огромное облегчение. Ба знает! – Ты там была, не так ли?

– Где?

– Притворяться дурочкой – не твой конек, голубушка. У тебя нет к этому способностей.

– В Хэтфилде… – шепотом произнесла Роуз.