Портартурцы

— Ваше превосходительство! — воскликнул адъютант. — Как так пройдетесь? Мы же сейчас под жестоким шрапнельным огнем!

— Шрапнель — не сам неприятель. Вы отправьте двух ординарцев с требованием резервов… И что это генерал Фок канитель разводит?.. Просите моряков. Народ здоровый и более развитой. Сознательно поведут дело. В такой сложной обстановке нужно отбиваться разумно,

— Генерал Фок даже требований коменданта крепости не выполняет, — сказал со злобой адъютант.

— Чего они хотят, чего они хотят? — с горечью проговорил Горбатовский и пошел от Скалистого кряжа в сторону Большого Орлиного Гнезда.

Первый и второй редуты охватывались густыми колоннами неприятеля. Генерал Горбатовский со Скалистого кряжа прекрасно видел это. Горсть стрелков таяла; брустверы окопов уже все были разбиты. Японцы подходили и укрывались в мертвых пространствах. Силы их накапливались. Шрапнельный огонь, перемежаясь с ударными бомбами, не прекращался. Густые облака пыли и дыма скрывали от генерала последние передвижки неприятеля.

Прибежал с донесением стрелок:

«Правый фланг — пятая рота четырнадцатого полка — отступил, посему вынужден был отойти на капонир № 3. Жду ваших распоряжений. Штабс-капитан Круглик».

Горбатовский взглянул по направлению к редуту:

— Как же так? — воскликнул он. — Ты давно от штабс-капитана?

— Бегом бежал, ваше превосходительство.

— Но смотри, там наши бьют японцев. Смотри, смотри, враг убегает.

Стрелок одернул рубаху, надвинул плотнее фуражку и, взяв винтовку наперевес, побежал от Горбатовекого.

— Стой! Куда?

— На помощь, ваше превосходительство, — смущенно ответил солдат и задрожал от страха, что он сделал огромное нарушение, побежав от генерала без разрешения. — Виноват, ваше превосходительство.

— Так вот, братец… Беги и скажи: сейчас моряки на помощь придут. А редуты держать. До последнего чтобы человека, а тогда я и сам приду умереть с вами.

2

Отправив донесение, штабс-капитан Круглик вдруг опомнился:

— Что же я наделал! Так они прорваться могут… Рота, стой! Подтянись… За мной! Отобьем редут! За мной, за мной!

Солдаты бросились за своим командиром. Ружейные и пулеметные пули щелкали по брустверу, поднимая пыль. Штабс-капитан Круглик первым вбежал на редут и сразу упал. Вражеская пуля угодила ему в голову. Стрелки приостановились. Из рядов выбежал поручик Стрелецкий с оголенной шашкой. На укреплении шел бой.

— Наши там! За мной! — закричал Стрелецкий.

На редуте отбивались охотники шестнадцатого полка. Они во время бомбардировки удержались в траншее и теперь ударили атакующих в тыл. Японцы, отстреливаясь, пятились.

Стрелецкому стало ясно: редут опять в наших руках. Он побежал к брустверу и через уцелевшую амбразуру увидел густые колонны неприятеля. Они то появлялись на пригорках, то скрывались в складках местности.

— Занять места у бруствера! — крикнул поручик. — Поправляйте амбразуры.

Осмотревшись, стрелки ужаснулись: впереди — густые колонны японцев, а русских солдат — кучка. Стонали раненые.

— Скорее устраивайте прикрытия, пока они не одумались, — распоряжался Стрелецкий, перебегая от одной группы солдат к другой, — Помощь будет!

Начался штурм. Из-за бруствера высунулись японцы, они соскакивали на двор укрепления. Завязался рукопашный бой. Стрелкам уже было не до обстрела подступов к редуту. Людская лавина становилась все больше и плотней.

— Ура!

Рота матросов с «Ретвизана», крича на бегу, врезалась в колонну атакующих. Лейтенант Пущин приостановил вторую полуроту и приказал ей открыть ружейный огонь по врагу на подступах.

3

Японцы наваливались грозным потоком. Сзади напирали все новые и новые батальоны. Генерал Ноги стоял на высокой пике Волчьих гор. Ему прекрасно видно было, как гибли люди, но он жестом приказывал, чтобы усилили атаку, чтобы гуще, как можно гуще шли его войска. Одно было для него несомненно: у русских сбиты противоштурмовые пушки, у русских нет пулеметных гнезд.

— Смотрите, как густо залегли наши люди на подступах, а русские молчат, — говорил он начальнику штаба. — Артиллеристы — молодцы. Не сдавать. Мы сегодня к вечеру должны быть в Артуре. Я не сомневаюсь, что будет так.

— На Восточном Панлунге[7] опять русские, — ответил начальник штаба.

— Ну что там — горсть… Да и то потрепанная за три дня… А у нас свежие силы.

— Конечно, конечно…

— Шлите, шлите людей. Непрерывно. Наше сознание и наши желания уже выше. Бодай ямы[8]. Поток не повернет обратно, если будут новые струи… Он должен низринуться в крепость.

4

Новое подкрепление с броненосца «Полтава» оживило защитников. Матросы встретили наступающих ружейным огнем. Мичмана Ломана ранили. На редут во главе роты моряков вступил Рейнгартен. У полевых пушек орудовали мичман Бок и командир редута поручик Приклонский.

— Полроты в окоп направьте, — сказал Приклонский Рейнгартену, прицеливаясь за бруствер. — Главное — очищать от атакующих склоны. — Поручик дернул за шнур. — Смотрите, прекрасные результаты.

Рейнгартен припал к амбразуре как раз в тот момент, когда мичман Бок сделал выстрел из второй пушки.