Портной из Панамы

— Я никому ничего не должен, кроме банка, Энди. И этим, вторым делом тоже никогда не занимался. А если б и занимался, это никогда не дошло бы до ушей моих клиентов, поскольку сами знаете, каковы они, эти латинские джентльмены. Наверное, считают меня каплуном или «голубым». — И он громко, за двоих, расхохотался, а Оснард наблюдал за дорогой через боковые зеркала. — Откуда вы, Энди? Где ваш дом? Похоже, отец сыграл важную роль в вашей жизни, если он, конечно, не вымысел. Он действительно был так знаменит? Уверен, что да.

— Он был врачом, — не раздумывая, выпалил Оснард.

— Каким именно? Выдающимся хирургом, делал сложные операции на мозге? Специалистом по легочным или сердечным заболеваниям?

— Врачом общей практики.

— И где же он практиковал? В каком-нибудь экзотическом месте?

— В Бирмингеме.

— А матушка, позвольте спросить?

— Она с юга Франции.

Но Пендель не мог удержаться от мысли, что и покойный отец из Бирмингема, и матушка с Французской Ривьеры являются всего лишь плодом вымысла Оснарда. И что их никогда не существовало в природе, равно как и выдуманного им, Пенделем, Брейтвейта.

В клубе «Юнион» собирались самые богатые люди Панамы. Напустив на себя уверенный и безразличный вид, Пендель въехал под красную арку пагоды и нарочито резко затормозил, чтоб доказать двум охранникам в униформе, что и он, и его гость люди белые и принадлежат к среднему классу. По пятницам здесь проводились молодежные вечеринки в стиле диско для отпрысков местных миллионеров. У ярко освещенного входа тусовались семнадцатилетние принцессы и простоватого вида парни с толстыми шеями, золотыми браслетами на руках и мертвыми глазами. Крыльцо ограждали тяжелые пурпурные канаты и охраняли широкоплечие молодые люди в шоферских униформах и с пластиковыми идентификационными карточками в петлицах. Охранники доверительно улыбнулись Оснарду, подозрительно покосились на Пенделя, но пропустили. И вот они вошли в вестибюль — просторный и прохладный, с видом на море. По покрытому зеленым ковром пандусу можно было подняться на террасу. С нее открывался великолепный вид на бухту с выстроившимися в линейку кораблями на горизонте. Над ними уже успела сгуститься ночная тьма, похожая на плотную грозовую тучу. Последние отблески дня быстро исчезали. В воздухе витал запах сигаретного дыма, дорогих духов, и все вокруг содрогалось от ритмичных звуков джаза.

— Видите вон там дамбу, Энди? — прокричал на ухо Оснарду Пендель. И, по-хозяйски поддерживая гостя под локоток, указал свободной рукой в даль. — Сделана из всего мусора, который удалось выудить во время очистки канала. Не дает рекам загрязнять дно наносами, что помешало бы навигации. Эти янки, предки наших отцов, кое в чем разбирались, — заявил он, очевидно, относя фразу о предках к Луизе, поскольку в его роду янки отсутствовали. — Вам надо бы побывать здесь, когда показывают кино под открытым небом. Вы, наверное, думаете: какое такое может быть кино под открытым небом в сезон дождей? Так вот, оно есть! А все потому, что в Панаме дождь идет всегда в одно и то же время, между шестью и восемью вечера. Причем в любой сезон! В среднем получается — всего два дня в году! Вижу, вы удивлены.

— Где тут можно выпить? — спросил Оснард.

Но Пенделю не терпелось показать гостю самое последнее и замечательное приобретение клуба: бесшумный, шикарно отделанный деревом лифт, что поднимал и опускал наследников и представителей знатных семей с этажа на этаж.

— А все ради игроков в карты, Энди. Иногда пожилые дамочки проводят здесь за игрой сутки напролет. Наверное, считают, что деньги можно унести с собой в могилу.

В баре царила типичная для пятницы лихорадочная атмосфера. Чуть ли не с каждого столика подзывали официантов, махали руками, хлопали друг друга по плечу, спорили, кричали, вскакивали на ноги и тут же плюхались обратно в кресло. Многие из присутствующих приветствовали Пенделя, вставали, чтобы пожать ему руку или обменяться фривольной шуткой по поводу его костюма.

— Позвольте представить моего доброго друга. Энди Оснард, один из любимейших сынов ее величества королевы, недавно прибыл с берегов Англии, дабы вернуть доброе имя британской дипломатии! — прокричал Пендель банкиру по имени Луис.

— В следующий раз говорите только «Энди». До моей фамилии никому нет дела, — заметил Оснард, когда Луис отошел к своим девочкам. — Ну, какие-нибудь знаменитости здесь сегодня присутствуют? Кто все эти люди? Нет, Дельгадо среди них нет, это уж точно. Он в Японии, морочит голову тамошней прессе.

— Правильно, Энди. Эрни в Японии и тем самым дает моей Луизе маленько передохнуть. О господи!.. Кто эти люди? Да тут персонажей наберется на целый роман.