Из цикла «Ломти знания»{125}
(пер. О. Кустовой)
Случается, что у директора зоопарка родится сын с ластами вместо ног. Конечно, как всякое несчастье, это — полная неожиданность.
И тем временем, пока ребенка доставляют на Крайний Север, надеясь, что там он окажется в более подходящей среде, семья, и так облеченная некой таинственностью, просто исчезает в ней. Кто может похвалиться тем, что действительно узнал семью директора зоопарка?
Сколь менее презренны были бы люди, не носи они все на себе лица.
В восемь лет я все еще хотел, чтобы меня считали растением.
Не все лошади, обретя вместо хвоста кнут, стали бы кучерами.
С точки зрения собаки Нью-Йорк должен быть пониже.
Суметь подобрать духи к собственным утратам.
Запятые теряются между домов, поэтому их так трудно читать и так утомительно одолевать улицы.
Фразы городов бесконечны, но они завораживают. И из деревень дезертируют некогда отважные землепашцы: им самим теперь хочется разобраться в восхитительно запутанном тексте, о котором все только и говорят — в него так мучительно вчитываться, да и возможно ли вчитаться?
И однако они стараются это сделать, упрямые трудяги, шагая без передышки, впитывая на ходу испарения сточных труб и проказу с фасадов вместо скрытого смысла. С рассудком, затуманенным нищетой и усталостью, блуждают эти люди перед витринами и прилавками, подчас забывая о цели поисков, но никогда — о самих поисках… Так исчезают деревни.
Все прекрасно, сказал палач. У несчастья цветущий вид.
Когда петух начнет нестись, заговорит курица.
Человеческий слух беззащитен. Судя по всему, соседей не предполагалось.
Ноги не доказывают существование лица, они доказывают существование пляжа.