Портрет девочки в шляпе

– Да нет, – сразу испугался он, – не смешно, конечно. Просто ты на меня действуешь… отрезвляюще.

– Говори, наконец, что ты об этом знаешь! А то я сейчас разбушуюсь так, что мало не покажется!

– Хорошо, попробуем собраться с мыслями. Времени мало, минут через пять-десять приедет полиция. Сразу скажу – скорее всего, меня заберут. Это нормально. Я первый попадаю под подозрение. Ты не должна пугаться и паниковать.

– Я уже пугаюсь и паникую!

– Соберись. Скорее всего, мне понадобится твоя помощь. Пока не знаю какая, но нас двое. Это уже неплохо. Очевидны некоторые обстоятельства не в мою пользу. Щеглеватых убили. И убили в моей мастерской. Пока не знаю, как буду доказывать, что это не я.

– Все наоборот! Они должны доказать, что это ты! У нас презумпция невиновности!

– Возможно, так и должно быть, но в реальности этот постулат работает не всегда. Теперь кража. Сигнализация отключена. Сейф не взломан, а открыт. Кроме меня это сделать некому. А значит, меня могут обвинить, хорошо если только в соучастии.

– Допустим. А ты сам на кого-нибудь думаешь?

– Это самый интересный на данный момент вопрос. О том, что икона в сейфе, знали только Вольдемар и отец Иаков.

– Батюшка?

– Заказчик от монастыря. Они, Вольдемар и отец Иаков, должны были появиться примерно в одно время – около пяти. Я приехал в шестнадцать пятьдесят. Щеглеватых был уже мертв. Сейчас почти половина шестого, а батюшки нет.

– Может быть, он опаздывает?

– Может. Его телефон с утра недоступен.

– Твой, кстати, тоже не… Господи, как я могла забыть! Конечно, все это связано! Я же сразу так и подумала!

– Что? Ты о чем?

– Сегодня к нам с Тимофевной кто-то вломился, треснул ее по башке и обшарил мою комнату! Стала тебе звонить, ты не але! Я уверена, что искали миниатюру Вуаля! Слава богу, что я не забрала ее из лаборатории. К тебе торопилась. Хотела сюрприз сделать.

Герман поцеловал ее и обнял крепче.

– Я до трех на складе был, телефон оставил на столе. Погоди… Когда я хотел вызвать полицию, телефон оказался выключенным, но я не помню, чтобы я это делал. Зачем, если ждал звонка…

Герман полез в карман и, достав мобильник, стал смотреть пропущенные вызовы.

– Твоих восемь… и все. Ни Вольдемар, ни батюшка мне не звонили. Попробую набрать отца Иакова…

Герман нажал на вызов и услышал, что номер в сети не зарегистрирован.

– Итак. Батюшка наш как в воду канул.

– Думаешь, это он?

Ответить Герман не успел. Во двор въехали две машины.

Инфлюенция

После того как Германа увезли, она еще час неподвижно сидела на лавочке, тупо глядя на утоптанную землю. Звонок подруги привел ее в чувство.

– Домой скоро придешь? – не здороваясь, спросила Ольга Тимофеевна.

Лора услышала в ее голосе нетерпение.

– А что?

– Шок и трепет! – объявила Тимофевна и повесила трубку.

Наверное, волосы в синий цвет покрасила, решила Лора. И ошиблась.

Ее встретило неописуемого вида существо с огненно-красными волосами, которые, как всегда, стояли веселым дыбом, слегка примятые сбоку лиловым бантиком. По случаю новых волос был прикуплен желтый спортивный костюмчик из плюша и тинейджерские серебристые кроссовки на платформе.

– А чем вы волосы красили? – поинтересовалась Лора, старательно пряча от подруги свое угнетенное состояние. – Стрептоцидом?

– А что, так делают?

– Глеб Жеглов утверждал, что да.

– Это стилист, что ли, известный?

– Нет, но если он сказал, так и есть.

– Краску я купила в супермаркете. Мне понравилась девица на упаковке. Такая сексапильная!

Пока Лора изучала убойный «лук», Мадам Тимофевна покрутилась перед зеркалом в прихожей и, не слыша оценочных суждений, спросила:

– Как думаешь, пойдет?

– Кому?

– Ну, будет положительно воспринят в свете? – пояснила непонятливой Тимофевна.

Лора еще раз оглядела прикид и авторитетно заявила:

– Думаю, понимающие люди оценят.

– А что, есть такие?

– Конечно!

– Кто?

– Я!

Они посмотрели друг на друга и захохотали.

– Зато Галя, наверное… облезет, – сквозь смех еле выдавила Тимофевна.

– Однозначно… – плача от хохота, пропищала Лора и икнула.

Реакцию Гали ей увидеть не довелось. Убежала рано, вернулась домой только к обеду, уверенная, что Тимофевна на службе, и застала подругу в кровати с простудой. Кашель Лора услышала еще с порога и, заглянув в комнату, обнаружила на подушке бледное лицо с синюшным оттенком. Даже волосы потеряли свой радикально оптимистичный вид и казались тусклыми.

– И чего это мы разлеглись? – старательно делая беспечный вид, поинтересовалась Лора.

– Инфлю… енция свалила… – просипела больная.

Лора кинулась мерить температуру, заглянула в горло, ничего там не увидела и померила пульс.

– Температура нормальная. Значит, не грипп, – вынесла она свой вердикт.

– Грипп у нас не пройдет. Я привитая. Как мичуринская яблоня.

– Тогда это просто вульгарная простуда, – успокоилась Лора. – Сейчас выпьем лекарство, а потом чайком залакируем. Согласны, Мадам?

Ольга Тимофеевна была согласна на любой вариант. Она не любила себя беспомощной и ненавидела болеть.