Портрет девушки в черном цвете

Он решил посмотреть информацию по инцидентам в интернете. И сейчас же увидел госпожу Фредерику. Она давала интервью журналистам какой-то местной телекомпании. Бла-бла-бла. Семеро погибших, опять семеро. Тела полностью сгорели. Опознание невозможно. Видимо кто-то курил рядом с газораспределительной установкой. Интервью местного полицейского начальника.

Ну что же, завтра он съездит туда. Поговорит. Хоть какой-то след. Может быть даже он увидит Киру. Почему-то от этой мысли настроение повысилось. “Увидимся”, это было сказано ею, но теперь он мог пообещать то же самое.

ГЛАВА 14. РАЗГОВОРЫ СРЕДИ ЛУННЫХ И СОЛНЕЧНЫХ ТЕНЕЙ

Кира вновь шла к знакомому пруду, по знакомым дорожкам и среди знакомых теней. На этот раз все освещала полная луна, в свете которой деревья и кусты приобретали странные очертания. Что и зачем влекло ее, она не знала, но не испытывала какого-либо волнения. Девушка подошла к краю пруда и с удивлением обнаружила, что на ней то самое, черное платье, в котором она ужинала у барона. Платье с портрета. “Ну и что? Мне в нем тоже хорошо. А та, другая ничего не может мне сделать”. Внезапно изображение в озере замерцало и вместо черного, Кира оказалась одета в зеленое. В этом платье она была во время последних необыкновенных событий и которое осталось, судя по всему, в клинике. Жалко, это платье девушка выбрала после целых двух часов примерок и выбора в бутике. Этот глубокий цвет, странным магическим образом гармонировал с ее обликом. Даже сейчас, в этом странном свете, в мире полутонов и серо-черных красок он был живым, ярким, настоящим. Кире даже показалось, что этот цвет как-то, по-особенному заставляет чувствовать себя среди ночного полумрака. Она, улыбнулась, непроизвольно выпрямилась, принимая гордый и уверенный вид и отвернулась от глади воды.

Напротив на все той же, знакомой скамейке, сидела знакомая девушка. Лицо ее скрывала тень и только глаза поблескивали, отражая сияние луны. Теперь то же самое черное платье было на ней. И вот ей оно подходило больше, гораздо больше.

Кира сделала несколько шагов к скамейке и заметила, что девушка отвернулась. “Где же твоя уверенность и нахальство. Что с тобой произошло? Моя чужая.”

Словно услышав ее мысли, та подняла голову. Несколько минут она разглядывала Киру. Если бы ее спросили, то она могла бы поклясться, что в глазах черноволосой красавицы стояли слезы. Потом она кивнула.

— Да. Этот цвет тебе идет больше. Он твой. Но и черный тоже.

— Что ты хочешь этим сказать?

Впервые они разговаривали почти просто так, без вызова, без страха. Хотя это был только сон. Наверно сон. И может быть не просто сон.

— Ничего особенного. Просто это платье твое. Оно тебе к лицу. И оно лучше отражает твою сущность.

Теперь девушка на скамейке попыталась улыбнуться.

— А мое платье, это то, что я, и только я из себя представляю. Должна признать, в тебе я сильно ошиблась. В тебе столько всего. Там в глубине…

Кира молчала. Она слушала слова девушки, а мысли возвращались к тому, что та сказала ей раньше. Она провела по рукаву платья и вслед за рукой по одежде побежал узор черной вышивки. Он вписался в крой и цвет платья так гармонично, что казалось иначе просто не могло быть изначально. “Да, так будет правильно. Ведь все цвета в ней неразрывны, и два других, они тоже здесь, просто показывать их сейчас не стоило. Пестрота в одежде, да и во всем остальном вряд ли будет ей к лицу. Потом, потом она придумает, найдет им применение”.

Девушка на скамейке грустно покачала головой, пытаясь уследить за изменениями в одежде. Она уже совсем успокоилась и сложила руки на груди, видимо приняв какое-то решение.

Ты быстро учишься. Ты впитываешь и отдаешь с радостью. Наверно у меня еще есть шанс, хоть и маленький. Пойми, я просто не могу иначе. И я благодарна, я страшно благодарна тебе. Ведь ты смогла! У тебя получилось!

— Но кто ты на самом деле? Только не говори, что ты — это я. Ведь это не так?!

— Я понимаю. Теперь так и не будет. Даже если бы у меня был камень. Но ты должна помочь мне. Ведь так ты поможешь и себе.

— И все же, кто ты на самом деле?

— Я не знаю, я не помню. Это было так давно. Столько лиц, все стерлось, перемешалось. Я помню только, что когда-то я попросила одну вещь. И мне ее дали.

На глазах черноглазой красавицы вновь проступили слезы и она закрыла лицо руками. Кире сталь жаль, по-настоящему жаль ее, но она не хотела, не должна была остаться без ответа.

— И что, что ты попросила?

— Вечность.

* * *