Портрет девушки в черном цвете

У него вдруг появилось чувство, что он бьется в какой-то паутине. Его дергают за веревочки все кому не лень. Судя по всему девушка изначально была абсолютно уверена в том, что он отвезет ее в аэропорт. И что им никто и ни в чем не помешает.

Действительно, еще через 45 минут он вынимал ее сумку из багажника. Милан предложил проводить девушку до стойки регистрации, но Агнешка не позволила ему это сделать. Вполне возможно, девушка не хотела, чтобы он заметил, каким рейсом она улетает. В любом случае, расстались они внешне очень мило. Агнешка поцеловала его в щечку и пообещала позвонить, впрочем, забыв спросить номер телефона и не предложив свой. Затем она улыбнулась и удалилась волнующей походкой, больше ни разу не оглянувшись.

Милан некоторое время постоял, а потом тоже отправился в здание аэропорта, в поисках места, где он мог бы немного привести мысли в порядок. В баре он заказал бутылку минеральной воды и некоторое время бессмысленно смотрел в окно на взлетающие и заходящие на посадку лайнеры. Его вдруг посетила мысль, что это не он сопровождал девушку в аэропорт, а его сопровождали подальше от Центра.

— Вы позволите?

Милан повернулся и увидел мужчину, стоящего у столика с чашкой кофе в руке. Он сделал приглашающий жест рукой. Мужчина присел, сделал глоток и сказал:

— Меня зовут Генрих Шварцберг. Милан, нам обязательно надо поговорить.

ГЛАВА 17. НЕСКОЛЬКО МУЖСКИХ БЕСЕД В ИНТЕРЬЕРЕ

Шварцберг. 27 мая 1623 года

В кабинете своего замка, хозяин, барон Генрих Шварцберг, принимал интересного гостя, литовского дворянина Михала Михайловича, возвращавшегося из Турции с молодой женой. Человек, столь много повидавший и испытавший, наверняка мог рассказать много интересного и хозяева гостеприимно распахнули для путешественников ворота замка. Женщины уединились для беседы в комнате, которая служила своеобразным салоном, а Генрих пригласил литовского дворянина к себе в кабинет. Хозяин предложил гостю новомодную вещь, курение табака и, к его удивлению, пан Михал согласился с удовольствием, что сразу расположило к нему барона. Выдыхая густые и душистые клубочки, шляхтич пояснил, что приобщился к этому новому удовольствию в Стамбуле. Хозяин, в свою очередь, не преминул подчеркнуть, что он получает табак из Франции, а туда его привезли из колоний. Некоторое время мужчины просто молча наслаждались процессом. Затем подняли по бокалу венгерского вина и приступили к беседе

— Вы пан Михайлович теперь отправляетесь в Дрезден, по делам?

— Да, господин барон. Я попытаюсь найти следы того замечательного порошка, которым прославился при дворе курфюрста шотландец Александр Сетон.

— Но в Германии может быть очень опасно. Конечно, сейчас военные действия и в Чехии и в Саксонии не ведутся, но все может произойти. Кроме того везде бродят различные шайки.

— Мне надо ехать, кроме того моя жена ожидает ребенка и хотелось бы найти место, где можно было бы спокойно пожить, хотя бы некоторое время.

— А Ваши родственники в Литве?

— Там сейчас тоже не все спокойно, Смоленск находится слишком близко к Москве.

— Ваша жена? Извините что спрашиваю, но…

— Это необыкновенная история. Несколько лет назад я сопровождал несчастного гетмана Жолкевского.

— Так Вы были в его войске во время этого побоища христиан, на Днестре?

Литовец замолчал, внимательно изучая узоры на стекле. Хозяин воспринял это как сигнал и, наливаемое в бокалы из необыкновенного, толстого стекла, вино снова заиграло, поймав лучи солнечного света из окна.

— Скажите, Генрих. В Венеции я, немного интересовался производством стекла. Признаюсь, таких бокалов я там не видел.

— О да. Михал, эти бокалы изготовил для меня сам Кашпар Леман. Такого еще нет практически ни у кого. Необыкновенное произведение искусства. Необыкновенное. Но вернемся к Вашей истории. Я думаю в ней не меньше необыкновенных чудес.

— Вы правы, Генрих. Да, я был там. Предательство погубило героев. Гетман погиб, а меня турки взяли в плен и Кантемир-мурза отправил в Стамбул, вместе с другими пленниками, головой несчастного гетмана и его саблей. Долго прождав выкупа, хозяин, один из турецких беев, узнав, что я знаю русский и турецкий, передал меня арабу, который уже несколько лет проживал в Константинополе. Можно сказать, повезло. Эфенди писал истории о Московии, Валахии, Речи Посполитой и заставлял рассказывать, все что я знаю. Кроме этого старик занимался алхимией и принуждал меня помогать ему в подготовке смесей разных материалов. Надо сказать, иногда ему удавались настоящие чудеса. Особенно если ему помогала Хабира.

Литовец встал и подошел к узкому окну и скрестил руки. До самого горизонта тянулись заросли векового леса. “Если бы я знал. Если бы только знал…”

— Туман. У Вас здесь туманы бывают часто? Сыро наверно? Впрочем, я отвлекся.

Появившаяся служанка вновь наполнила бокалы до краев. Барон слушал с явным интересом. Он внимательно следил за рассказом шляхтича, лишь изредка делая глоток.