Портрет девушки в черном цвете

К этому разговору они обязательно должны будут вернуться позднее. Тайна которую старалась скрыть Инга, была ужасна, но что связывала ту, что ждала своего часа и рыжеволосую красавицу?

Рядом с ней вдруг оказалась Уршула. Стараясь не глядеть на по-прежнему окровавленную руку она накинула на плечи Кире джинсовую курточку. Девушка кивнула с благодарностью и вновь обратилась к музыканту.

— Андрэ! Вы сегодня меня поразили, там на паркинге. Так легко разорвали эту связь, нить… Поверьте, я не хотела этого делать. Но Инга так меня напугала и Уршула, знаете, она тоже владеет огнем. Там было столько людей. Я не могла этого допустить.

Она сделала паузу. “Как ему сказать, как попросить?”

— Я совсем недавно узнала о своих… способностях. И с тех пор на меня сыпятся всякие напасти. Вы меня понимаете? Мой английский, может он недостаточно хорош.

Андрэ только кивнул. Ободренная Кира продолжила.

— В этой машине, есть двое людей. Я бы хотела помощи от вас. Мне кажется, один из них может знать много об этом сегодняшнем ужасе. И вообще обо всем.

Эмоции, эмоции… Они продолжали окружать ее со всех сторон, окутывать облаком. Четкие, ясные и такие волнительные — Милана, слабые, но понятные для нее теперь — Генриха, эмоции Инги, эмоции Уршулы. И чьи то еще далекие, темные и странные.

Она чувствовала даже эмоции сидящего перед ней мужчины, хотя он и был настолько другим. “Единство и борьба противоположностей”, откуда всплыла эта непонятная фраза?

— Андрэ, вы поможете мне? Этот человек может умереть, но нить надо оборвать.

Мужчина, наконец посмотрел ей прямо в глаза и вновь задумчиво кивнул. Внутри родилось чувство непонятного, необъяснимого торжества и в ту же минуту дверцы внедорожника открылись.

Милан и Генрих вытащили из машины человека. Он, судя по всему, все еще находился в бессознательном состоянии.

— Как вас зовут? Извините что спрашиваю. Но так нам наверняка будет легче общаться.

Андрэ даже не смотрел в сторону троицы. Он смотрел на нее.

— Кира. Меня так зовут. А мою подругу — Уршула. Уля.

— Кира, я понимаю, вы имеете в виду этого большого опасного мужчину. А вторая связь. Что с ней? Это важно для меня.

Кира помедлила с ответом. Нет конечно же она это сделает. По другому нельзя…

— Андрэ… Это я решу позже… Не сейчас.

— Да, я понимаю. Мы с Ингой тоже связаны.

— Вы знаете? Но она…

— Пускай она так думает.

Милан с Генрихом опустили человека на скамейку и Кира сразу же узнала его. Лицо Януша опухло, на лбу запеклась кровь из огромной ссадины. Но не узнать поляка, с которого началось ее знакомство с сообществом, она не могла. Поляк тяжело дышал, но, главное, был жив. Она вопросительно взглянула на Милана. Тот в ответ пожал плечами.

— Это он его пивной кружкой огрел.

Генрих выглядел как человек который бежит в толпе не понимая ни причины ни цели бега. “Но ты будешь бежать за нею до конца”. Она уже понимала, почти понимала что произошло много лет тому назад, но пока не знала, как это исправить. Да и имеет ли она право на это?

Андрэ сосредоточился, морщинка разделила его лоб на две части. “Тот же водоворот черной силы”. И внезапно нить, исходящая из тела Януша, нить которая была ей столь отчетливо видна еще секунду назад, исчезла.

Кира машинально потерла место на руке, где еще совсем недавно была рана от пули неизвестного и вздрогнула.

Януш открыл глаза.

ГЛАВА 30. ЗА ДВЕРЬЮ

“Да он красив. Как же я не заметила тогда. Да нет же заметила. Я же смотрела в его глаза и видела там все. Может поэтому я сразу решила не отпускать его. А он испугался и бросился прочь. Недалеко же он убежал. Вот сейчас спит, такой и сильный и беззащитный. Мой мужчина. Мой мужчина, моя магия, моя сила. Моя любовь. Для себя я уже так решила. Он не может думать, чувствовать по другому. Не может, я знаю. Я знаю и скажу. Нет так нельзя. Нельзя, но как хочется. Какой же он сильный, теперь я знаю. Узнала, да. Завтра мы все сделаем все как надо. А потом, потом я узнаю, что такое судьба. Что такое любовь и есть ли она”.

Кира провела ладонью по его груди. Как же глубоко и спокойно он дышит. Его дыхание могло быть другим, она знала. Хотела она почувствовать вновь и вновь, как его дыхание становится другим? Ощутить его, ощущать его. Рядом даже думать о другом было невозможно.

Ночь за окном черной пустотой наполняла мир. Черная бездна смотрела тысячью серебристых глаз и завидовала, завидовала бесконечно. Ночь была одна, одинока. “Ну и пусть страдает, черная сестричка”. Окна номера в мотеле были открыты настежь. “Ах, наверно мы не дали спать всем вокруг. Пускай, пускай. Может это последняя ночь. Но уж точно первая”.

Кира протянула руку и прикоснулось одним, только одним пальчиком к его губам. Мужчина спал крепко. Она помнила ощущения от прикосновения этих губ. Невероятные. Память отозвалась где-то глубоко и окатила горячей волной, отозвалась в груди. “Разбудить его я могу в любую секунду, стоит просто подумать об этом. Пережить все заново, еще и еще раз. Не сейчас. Завтра и всегда”.