Пепанг. Здесь дон Перико.
Паула. О! Где?
Пепанг. У отца в комнате.
Паула. Он пришел к папе?
Пепанг. А также поговорить с тобой и Кандидой.
Паула. О чем?
Пепанг. Ну, он считает, что раз он твой крестный отец и крестный отец Кандиды, то имеет право дать вам совет относительно будущего.
Паула. Да, Пепанг, но сначала мне надо отнести вот это. Извини.
Маноло
Пепанг. Ты опять, Маноло?
Маноло. Но если они так отчаянно хотят остаться здесь…
Пепанг. Да как они здесь останутся? Будь благоразумным! Мы просто не можем дальше содержать этот дом!
Маноло. Ах, не можем?
Пепанг
Маноло. Да, и мне тоже.
Пепанг. И хватит сентиментальничать. Он должен быть продан. Ты возьмешь к себе Кандиду, а я Паулу.
Маноло. И тогда будет кому присматривать за твоим домом, пока ты играешь в маджонг со своими великосветскими приятельницами.
Пепанг. Да и у твоей жены будет кому присмотреть за домом, пока она заседает в своих клубах и комитетах!
Маноло. Бедная Паула! Бедная Кандида!
Пепанг. В конце концов, мы помогали им все эти годы. Пора и им потрудиться на нас. Пора и им понять, что надо приносить хоть какую-то пользу. Для этого они достаточно взрослые!
Маноло. Они слишком взрослые, чтобы перемениться.
Пепанг. Чепуха. Вся беда в нем, в этом доме! Они здесь погребены заживо. Вытащить их отсюда — да им же самим будет лучше! Мы ведь делаем это исключительно для их пользы.
Маноло. А кроме того, в наши дни так трудно найти порядочную прислугу.
Пепанг. Они научатся жить, поймут, в чем счастье.
Маноло. Они достаточно счастливы, у них своя жизнь.
Пепанг. Какая это жизнь? Они прячутся от всего мира в старом доме, листают семейные альбомы, болтают о детских воспоминаниях и молятся на отца… По-твоему, это жизнь, Маноло?
Маноло. А у тебя что? Игра в маджонг?
Пепанг. Давай прямо — ты не хочешь, чтобы Кандида жила у тебя?
Маноло. Так ты и ее хочешь взять?
Пепанг. Дорогой мой, твоя жена ни за что мне не простит! У нее потребности побольше моих. Она полагает, что ее клубы и комитеты важнее моего маджонга.
Маноло. Оставь в покое мою жену! Мы с тобой не об этом беседуем.
Пепанг. А, так мы всего лишь беседуем?
Маноло. И не приплетай сюда эти ваши женские глупости!
Пепанг. По меньшей мере мы, женщины, знаем, как использовать время…
Маноло. Идет дон Перико.
Пепанг
Дон Перико. Пепанг, моя жена приехала?
Пепанг. А она должна быть здесь, дон Перико?
Дон Перико. Я сказал ей, чтобы она заехала за мной в десять.
Маноло. Сенатор, женщины знают, куда деть время.
Дон Перико. Я по большей части просто не представляю, чем они занимаются. А мне надо быть в Малаканьянге[10] в час. Президент ждет к обеду. Надо обсудить нынешний кризис. Ох, теперь у меня даже нет времени перекусить!
Пепанг. Тогда присядьте на минутку, дон Перико. Паула вернулась. Маноло, позови ее.
Как вы нашли отца, дон Перико?
Дон Перико
Пепанг, что с ним произошло?
Пепанг. Что вы хотите сказать, дон Перико?
Дон Перико. Надо было мне навестить его раньше.
Пепанг. Он очень изменился?
Дон Перико. Нет, нет, я бы не сказал. Он все тот же Лоренсо, которого я помню, — остроумный, обаятельный. И как он говорит! Никто не умеет говорить так, как твой отец, Пепанг. Умение говорить — это отмирающее искусство, но в нем твой отец все еще гений.
Пепанг. Да, отец сегодня в отличной форме. Такой веселый, такой обаятельный…
Дон Перико. И все же чего-то не хватает…