Портрет Ласточки

— Я дала им слово, — спустя время ответила она, заметив, как огонёк в окнах башни начал подниматься наверх, — что детали произошедшего не покинут стен зала собраний.

— И сколько же там собралось мудрецов? Весь цвет академии, верно? — иронически присвистнул полурослик, но подвывающий ветер поглотил его свист.

— Илес, слово нельзя нарушать, — выпалила девушка. — Ваше государство построено на принципах порядка и законности, любая мелочь — священна, как Грааль.

— Ох, не буду уговаривать, ведь дружба важнее, — он ткнул локтем в её бедро и по-свойски подмигнул. Но, подняв голову, сразу прикрылся, ибо снегопад захлестал по лицу. — Пойдём внутрь, нечего слушать наставления матушки-природы.

— Я поведаю тебе всё, что разрешат, даю слово, — ответила она внутри, когда спутник закрыл дверь на ключ. — Всё, что я могу сказать, — моя судьба зависит от того, найду ли я вора или нет. Если не найду, то…

— Значит, ты подозреваемая, — смекнул он, отряхнувшись и взяв с ящика фонарь. — Можешь не рассказывать больше, помни о данном слове, подруга. Идём.

Глава 1.3 Мозаика

Они двигались коридорами и лестницами. Овроллия редко забредала в самые тёмные и не имеющие ценности закоулки Белопергаментной, а потому всецело доверяла спутнику, прогнав толику сомнений в его способности исследовать каждый угол. Весь путь провели в молчании, хотя изредка Илес и предупреждал волшебницу о крутых ступенях, висящих над головами балках, носящихся вдоль стен крысах и свисающих с паутинок крохотных силуэтах. Когда удалось попасть в просторный зал, поросший мхом и лишайником, Ови узнала, куда они попали.

— Над нами ведь главный корпус, где находятся лектории, библиотеки и реликторий? — спросила она.

— Думаю, где-то рядом, — ответил полурослик, продолжая распугивать редких крыс и пауков светом фонаря.

— Ты знаешь место, в которое мы попали? — продолжила чародейка. — Ты специально привёл меня сюда?

Он остановился, непонимающе взглянул на неё и поинтересовался:

— О чём ты? Это кротчайший путь до южной стены, оттуда можно подняться через погреб в сторожевую башню и…

— Здесь находится Галерея Эстердуса, великого художника-мозаиста древности.

— Ах, ты об этом, — расслабился Илес, — конечно, я помню! Здесь много красивых картин в какую-то старую эпоху выложили! Ты, если я правильно помню, по одной из мозаик свою птицу вылепила, а потом оживила, верно?..

— Моя ласточка, да, — не сразу ответила Ови. — Не помнишь, в какой стороне её портрет?

Полурослик помотал головой и повёл спутницу вперёд. Спустя пару поворотов искатели вышли в коридор с неестественным освещением. По обе стороны прохода в углублениях, украшенных полуколоннами и пилястрами, давным-давно были выложены десятки мозаичных рисунков из цветных стёклышек, которые испускали почти магический свет и напоминали ожившие картины. Овроллия затрепетала, по телу пробежал озноб, когда она вспомнила девичьи годы, проведённые у одного из рисунков.

— Многое связывает меня с этим местом, — выпалила девушка через силу. — Может, найдём другой путь?

— Здесь из-за освещения, испускаемого картинами, проще ориентироваться. Иначе провозимся до ночи, любезная подруга. Но я послушаюсь тебя и…

— Нет, всё хорошо, давай вперёд, и побыстрее.

Они отправились дальше по коридору, осматривая мерцающие голубыми, тёмно-красными, рыжеватыми и зеленоватыми тонами полотнища. По левую руку от Илеса и Ови гарцевали необычайно стройные жеребцы и зебры, бродили сквозь чащобы лоси, олени и единороги; справа стройным рядом бороздили морские просторы киты, акулы, мифические левиафаны и вполне реальные аспиды — гигантские морские змеи. Ближе к концу этой части галереи морские млекопитающие и рыбы сменились на ящериц, а парнокопытные — на крупных хищников.

— Смотри-ка! — прервал шорох шагов Илес. — Дай-ка поднесу фонарь… Ага! Несколько деталей мозаики выбито! Кажется, здесь красуется медведь, а?

— Не знаю, больше похож на оборотня, — Овроллия окинула утопающую во мраке картину кротким взором. Даже фонарь полурослика не мог показать величие изображённого на потухшем века назад рисунке существа. — Давай пойдём дальше, не будем терять времени.

Спутник молчаливо кивнул и отправился вперёд, уведя девушку за собой. Она двигалась тенью, не замечая, как на покрытой многовековой пылью поверхности пола её стали провожать свежие человеческие следы.

На развилке Илес, почесав голову, обернулся и спросил у подруги:

— Не помнишь, в какой стороне твоя ласточка?

— Кажется, справа, — волшебница тревожно оглянулась. Примерилась к одному из следов, на которые наконец обратился взор. — Мы продолжим путь левым коридором, верно?

— Я давно не ходил этим подземельем, месяца три точно, — Илес почесал затылок и осмотрелся. Коридор слева и справа подсвечивался всеми цветами радуги, исходящими из похожих выемок. Однако некоторые углубления утопали во мраке, а, значит, — и в них когда-то повредились картины. — Но мне помнится, что все коридоры с мозаиками пересекаются. Ух… Предлагаю не тратить время на разговоры, а…