Портрет в коричневых тонах (ЛП)

А ещё мы забрали с собой Карамело, который находился на таком этапе развития, когда собаки балуются буквально с любой вещью, которую только отыщут – в нашем же случае ею оказалась бабушкина дублёнка на лисьем меху. Дублёнка отличалась цельными п'oлами, находившимися и спереди, и сзади, и Карамело, смущённый неожиданной лёгкостью, с которой тому досталась излюбленная добыча, растерзал её зубами. В бешенстве, Паулина дель Валье уже была готова выбросить за борт проклятую собаку и дублёнку, но тут, испугавшись, я закатила притворную истерику, благодаря которой участникам баловства удалось спасти свою шкуру. Моя бабушка занимала трёхкомнатный номер, в какой заселился и Фредерик Вильямс, правда, в другом конце коридора. В течение всего дня она развлекалась, как могла. Дама, в основном, кушала практически без перерыва, переодевалась так часто, как сменялся род деятельности. Временами же ещё и успевала обучать меня арифметике, чтобы в будущем взвалить на меня ответственность за свои книги по бухгалтерии. И вдобавок делилась со мной историей семьи, чтобы я чётко всё понимала о своём происхождении, в то же время, никогда не раскрывая личность моего отца, как будто я стала жить в клане дель Валье, свалившись к ним с небес. Если я спрашивала о своих матери и отце, бабушка отвечала, что те скончались, и подобное уже совершенно не важно, потому что иметь такую бабушку, как она, более чем достаточно. Меж тем Фредерик Вильямс играл в бридж и читал английские газеты, как, впрочем, и остальные дворяне – пассажиры первого класса. Он отпустил себе внушительные бакенбарды и густые усы с франтоватыми концами, которые, в целом, придавали мужчине важный вид, и теперь свободно покуривал трубку вперемешку с кубанскими сигарами. И признался моей бабушке как бы между делом, что всю жизнь был заядлым курильщиком, и что самым трудным в его работе оказалась необходимость воздерживаться на людях от подобного занятия. Теперь же мог, наконец, смаковать свой табак, сколько душе угодно, и выкинуть в мусор надоевшие мятные пастилки, покупаемые когда-то в большом количестве, от которых давно нажил себе прободной желудок. Во времена, когда зажиточные мужчины выставляли напоказ свои животы и двойные подбородки, в меру худая и атлетическая фигура Вильямса была в приличном обществе нечастым явлением, хотя его непогрешимые манеры оказались куда убедительнее таковых моей бабушки. По вечерам, прежде чем вместе спуститься в танцевальный зал, оба всегда заходили в отдельную каюту, чтобы попрощаться с нянькой и со мной. А дальше разворачивалось настоящее зрелище – она причёсанная и накрашенная своим парикмахером, а также одетая по-праздничному и сверкавшая драгоценностями, точно внушительного размера идол, и он, с некоторых пор ставший видным принцем-супругом. Иногда в этом салоне появлялась я и, изумлённая, шпионила за ними: Фредерик Вильямс мог вести Паулину дель Валье по танцплощадке с уверенностью того, кто в своей жизни только и привык, что носить тяжёлые тюки.