Портреты и судьбы: Из ленинградской Пушкинианы

Поздней осенью 1841 года обитатели дома в Михайловском уехали в Петербург; страницы альбома два года не пополнялись новыми рисунками, и лишь в 1844 году портреты друзей семьи Пушкина вновь появляются в альбоме, — авторы их Т. Райт и Н. П. Ланской. Два портрета работы Томаса Райта — П. А. Вяземского и С. Н. Карамзиной — были в 1899 году изъяты из альбома А. А. Пушкиным и переданы им на юбилейную пушкинскую выставку в Москве (там они и выставлялись как его собственность). В настоящее время оба эти портрета не находятся в альбоме. Портрет П. А. Вяземского[14] несколько необычен: Петр Андреевич с сигарой в руке сидит в кресле; художник в позе и особой сосредоточенности в выражении лица нашел что-то очень характерное для зрелого Вяземского.

Т. Райт в том же году написал акварелью и портрет двадцатичетырехлетнего сына Вяземского — Павла Петровича (этот портрет сохранился в альбоме Н. Н. Пушкиной). В будущем ученый, автор воспоминаний о Пушкине, собиратель памятных вещей, связанных с пребыванием известных литераторов в родовом имении Вяземских — Остафьеве, Павел Вяземский лично знал Пушкина. Он через всю жизнь пронес преклонение перед его необыкновенным талантом.

В альбоме Павла Вяземского Пушкин написал шутливые стихи:

Душа моя, Павел…

Держись моих правил…

Люби то-то, то-то

Не делай того-то

Кажись, это ясно

Прощай, мой прекрасный.

Софья Николаевна Карамзина, дочь историографа, всего тремя годами моложе Пушкина, принадлежала к кругу близких знакомых поэта, его жены и ее сестер. В салоне Карамзиных встречались почти все участники драмы, приведшей к гибели Пушкина на дуэли. На альбомном портрете 1844 года Софья Николаевна — зрелая женщина, она изображена в профиль, в бледно-сиреневом платье со шнуровкой[15].

В марте 1844 года Наталья Николаевна Пушкина вышла замуж за только что назначенного командующим лейб-гвардии конным полком генерал-майора Петра Петровича Ланского. Его племянник Н. П. Ланской зарисовал своего дядю в 1844 году именно в мундире генерал-майора (в этот чин П. П. Ланской был произведен в 1843 году); по художественным достоинствам этот карандашный портрет отвечает всем требованиям профессионального мастерства. В 1849 году Ланской был назначен генерал-адъютантом, и на втором портрете он изображен уже в адъютантском мундире, курящим трубку с длинным чубуком. Возможно, что рисунок 1849–1850 годов делал Ксавье де Местр, до глубокой старости владевший искусством создавать удачные портреты.

Кроме портретов, атрибутированных с помощью Анны Александровны Пушкиной, а также определенных сравнением с другими, уже известными портретами некоторых современников поэта, в альбоме Н. Н. Пушкиной находятся изображения ряда лиц, убедительно определить которые пока не удалось.

Среди рисунков Н. И. Фризенгоф августа 1841 года есть портрет мужчины средних лет, одетого довольно парадно, в сюртуке, спокойно сидящего в кресле; возможно, это портрет мужа Е. Н. Вревской (Вульф) — Бориса Александровича Вревского. Хороший портрет пожилой женщины, сидящей на диване с вязанием в руках, может быть изображением Софьи Ивановны де Местр, приехавшей тогда в Михайловское вместе с Н. И. Фризенгоф и ее мужем.

Такие же предположения могут быть высказаны и по поводу других рисунков этого периода.

Несколько акварельных портретов Т. Райта 1843–1844 годов в альбоме представляют также пока неизвестных лиц. Среди них может быть портрет одного из братьев Карамзиных или кого-либо из других знакомых Пушкина.

Альбом Орловых-Раевских

Альбом Орловых-Раевских по внешнему виду и по характеру представленных в нем портретов несколько отличается от альбома Н. Н. Пушкиной. Это большой, массивный, в кожаном портфеле-обложке альбом, заполненный многочисленными рисунками, документами, фотографиями, засушенными цветами и листьями. Составлялся альбом, очевидно, с начала 1840-х годов, и исходной точкой для этого, по всей вероятности, явилась смерть Михаила Федоровича Орлова в 1842 году. Альбом начинается со стихов, написанных на смерть Орлова историком, философом, московским пастором К. Зедергольмом.

Хранился альбом в семье и впервые был выставлен на всеобщее обозрение на юбилейной пушкинской выставке 1899 года в Москве. В альбоме выставки воспроизведены были фрагменты некоторых листов альбома Орловых-Раевских. Тогда эта реликвия хранилась у жены Орлова — Ольги Павловны Орловой (рожденной Кривцовой). В 1938 году альбом был приобретен Государственным музеем Пушкина у внучки Орлова — Елизаветы Николаевны Орловой. Многие подписи и надписи в альбоме сделаны рукою Екатерины Николаевны Орловой (Раевской) или рукою ее внучки Софьи Владимировны Яшвиль (в замужестве Уваровой).