Портреты и судьбы: Из ленинградской Пушкинианы

«Другая интересная особенность кампании 1829 года, — вспоминал сосланный на Кавказ декабрист Александр Семенович Гангеблов, — это участие в ней поэта Пушкина. Паскевич очень любезно принял Пушкина и предложил ему палатку в своем штабе; но тот предпочел не расставаться со своим старым другом Раевским — с ним и занимал он палатку в лагере его полка, от него не отставал и при битвах с неприятелем. Так было, между прочим, в большом Саганлугском деле… Паскевич наблюдал за ходом сражения. Когда главная масса турок была опрокинута и Раевский с кавалерией стал их преследовать, мы завидели скачущего к нам во весь опор всадника: это был Пушкин, в кургузом пиджаке и маленьком цилиндре на голове. Осадив лошадь в двух-трех шагах от Паскевича, он снял свою шляпу, передал ему несколько слов Раевского и, получив ответ, опять понесся к нему же, Раевскому. Во время пребывания в отряде Пушкин держал себя серьезно, избегал новых встреч и сходился только с прежними своими знакомыми, при посторонних же всегда был молчалив и казался задумчивым».

В память об участии Пушкина в Арзрумском походе Паскевич подарил ему стальную саблю турецкого образца, украшенную накладным серебром с чеканкой. На клинке надпись светлой бронзой: «Арзрум. 18 июля 1829». Серебряные, некогда позолоченные, ножны также украшены чеканным узором. В пятой главе «Путешествия в Арзрум» поэт вспоминает об этом событии: «Граф подарил мне на память турецкую саблю. Она хранится у меня памятником моего странствия во след блестящего героя по завоеванным пустыням Армении».

Сабля, подаренная Пушкину Паскевичем, как эмблема храбрости и отваги, хранилась в Михайловском у Григория Александровича в специальном футляре с выгравированной на серебряной пластине надписью. Эскиз пластины Г. А. Пушкин подробно обсуждал с петербургским мастером серебряных и золотых изделий П. А. Овчинниковым. Вначале Григорий Александрович хотел надпись гравировать золотом, но Овчинников посоветовал делать эмалью темно-синего цвета, как более красивым и прочным материалом. В результате Г. А. Пушкин заказал массивную серебряную пластину со следующим текстом: «Турецкая сабля, подаренная на память гр. Паскевичем Александру Сергеевичу Пушкину 19 июля 1829 г. в Арзруме». Сабля была представлена на пушкинской юбилейной выставке 1899 года в конференц-зале Академии наук в Петербурге. После смерти Григория Александровича она находилась у его родственников и в 1920-х годах была передана ими в Пушкинский дом. Сейчас эта сабля украшает одну из стен кабинета Пушкина в его квартире на Мойке, 12.

Занавесь

Младший сын поэта сохранил также еще одну реликвию — занавесь с одного из окон последней квартиры поэта в Петербурге. Всесоюзный музей А. С. Пушкина получил ее в 1968 году в дар от Сергея Лифаря.

Занавесь сшита вручную: красивая розово-алая шелковая ткань с вытканным золотой нитью рисунком на тонкой светлой коленкоровой подкладке. Уже упоминалось о том, что Наталья Николаевна Пушкина в 1841 году привезла с собой в Михайловское мебель и вещи из последней квартиры, переданные ей опекой. В числе этих вещей, по всей вероятности, были и занавеси. Они остались в Михайловском и, когда имение перешло к Г. А. Пушкину, находились у него. Переехав в 1899 году с женой Варварой Алексеевной в Маркутье, Григорий Александрович привез с собой из Михайловского некоторые вещи, в том числе и занавеси.

После смерти Г. А. Пушкина его вдова подружилась с соседкой по имению, сестрой коллекционера В. Сувчинского. Желая оказать ей внимание, она подарила ей занавесь, сказав, что эта реликвия вместе с другими вещами была вывезена в свое время из Михайловского. Унаследовав занавесь после смерти сестры, В. Сувчинский уже за границей передал ее С. Лифарю. Последний в один из своих приездов в нашу страну привез часть занавеси (половину он оставил себе) в Ленинград и подарил музею.

У сестры поэта Ольги Сергеевны Павлищевой и ее потомков хранились прибор рубинового стекла, принадлежавший некогда А. С. Пушкину, его ножницы и серебряные ложки. В семье Льва Сергеевича Пушкина были курительная трубка поэта и старый письменный стол, за которым он работал в дни своих приездов в Болдино.

Прибор рубинового стекла

Прибор рубинового стекла с золочением по граням, состоявший из графина с притертой пробкой, четырех рюмок и подносика с бортиком, был вместе с Пушкиным во время его ссылок на юг и в Михайловское.