Портреты Пером (СИ)

Взвизгнула Дженни, Рой метнулся вбок. Громыхнуло выстрелом, эхо запрыгало между стен. Мэтт, уже развернувшийся, споткнулся, но ухватился за статую, оттолкнулся от неё и исчез.

– Успел. На адреналине, – Нортон досадливо цыкнул. Это было почему-то страшно. Именно досада. С того, что не достал.

– Промахнулся?

Уоллис. Голосок дрожит.

– В том-то и дело, что попал. Надо было на поражение бить.

Нэт выматерилась, а сзади опять заскулила Соня.

Рой добежал до статуи. Трава у камня примята, на ней – кровь. Стабле ушёл в стенку. Натурально. За статуей было небольшое пространство до стены, в стене ниша, но глухая же!

На карте у Пера тоже хода такого не было

Ну не через стену же он прошёл!

– Дверь какая-то? – Нортон подошёл и тоже сунулся за статую. За ним влез взбудораженный Зак. – Может, найдём как открывается. Хотя Джек тут всё облазил в своё время.

– На Джеке свет клином не сошёлся, – Рой наступил кроссовкой на пятно и с силой провёл подошвой по полу ниши, размазывая ненавистную кровь. – Попробуем.

Арсень рисовал.

Набрасывал фигуру в плаще, протянувшую руку к зрителю. Будто граница бумаги была стеклом, которого нарисованный силуэт вот-вот должен коснуться раскрытой ладонью. Но действие это сомневающееся, или проще – Арсень ухватил своим «слепым» наброском миг до принятия решения: ясно уже, что нарисованный стекла всё-таки коснётся. Черты лица пока – две перпендикулярных центровых оси, да и остальное тело набросано скупо, помимо каркаса – едва наметившими движение отрывистыми линиями.

Кукловод осязал идею. Человек. Стекло, или… зеркало? Жажда прикосновения и нерешительность.

Да.

Он взял из грязной тарелки уголёк. Ещё тёплый.

На него обратили внимание: на миг Перо скосил газа, улыбнулся уголком рта – и продолжил.

Рисовал яростно, отрывисто. И вот уже силуэт обрёл чёткость позы, ясность жеста, этой протянутой вперёд руки, и за этим открывалась истина: не коснуться стекла, а слиться с ним. Пройти сквозь. На одежде потянулись первые грубые складки, резкие тени – предтечи будущего объёма черт – разделили лицо, густые штрихи обозначили волосы.

Кукловод наблюдает.

Пальцы ведут линии, линии осыпаются мелкими кусочками угля.

Силуэт обретает знакомые очертания.

Перо вдруг отбросил лист и резко поднялся. Безумный. Взгляд в пространство.

– Ты понимаешь? – зашептал, цепляясь пальцами в стол. – Это не на бумаге, не на стене… не на… оно должно быть там… Должно отражаться в зеркале.

Будет отражаться в зеркале

Прикосновение к зеркалу

Отражение к отражению

Кукловод видит это внутри себя, практически чувствует под пальцами рассыпающиеся угольные линии. Слегка тёплые линии.

– Я вижу, – впивается глазами в безумный взгляд напротив. – Это зеркало в бальной зале. Это будет картина в зеркале.

Джон протянет руку в смутном желании коснуться и стать одним целым. Алиса будет несчастна, может, умолять уйти. Мэтт будет испуган и парализован, как кролик перед удавом. Джек – смотреть хмуро и недоверчиво. Джим будет вглядываться, заинтересованно, почти завороженно. Но и сохраняя дистанцию – его благоразумие не позволит с головой окунуться в тёмную часть себя. Дженни будет больно смотреть на свою тьму. Нортон спокойно выстрелит в стекло, чтобы поставить границу между собой и Зеркалом. Зак не увидит и не поймёт, почему остальные уставились на зеркало: рано. Эрика будет разглядывать, внимательно и прикидывая набросок. Лайза сожмётся в ком на полу, лишь бы не смотреть. Райан будет его ненавидеть. Исами тут же оглянется через плечо, чтобы убедиться, что этого нет в одной с ней реальности.

Арсений отходит от стены на несколько шагов. Они едва разметили положение фигур по быстрому эскизу; времени нет.

– Не в обиде? – спрашивает у Кукловода, стряхивая пыль с пальцев. – На этот раз ты будешь тенью.

– Я не против быть такой тенью, – Кукловод, кивая, даже не смотрит на него. Он поглощён прорастающей из стены картиной.

– Тогда тебе придётся нарисовать нас с ним. Для объективности.

Элис мечется по комнате. Уже перевёрнута кровать, разодран матрас, выломана дверца холодильника. Элис даже, разбегаясь, билась о стекло – оно лишь издевательски гудело над её яростью.

С воплем она швыряет в окно тумбочку. Летят на пол сброшенные бумаги, настольная лампа, разлетаются осколки разбитой лампочки.

Стекло цело, тумбочка с треском валится вниз.

Не помогло держать младшего Файрвуда в плену. Не помогло перекрыть им доступ к воде.

– Ненавижу!!! – Срываясь на визг, валится на пол. Колотит кулаками.

Проклятый

Кукловод

Адово

Перо!!!