Портреты заговорили. Пушкин, Фикельмон, Дантес

По-видимому, документы, перечисленные в описи, были в свое время кем-то (скорее всего, Натальей Густавовной) подобраны по определенному плану. Обращает на себя внимание полное отсутствие каких-либо писем герцогини. Интересно упоминание о стихотворениях (очевидно, французских) Александры Николаевны. Об ее поэтических опытах до сих пор ничего не было известно. Судя по дате написания (1882 год) сочинительнице в это время был уже 71 год. Внучка Фреда, к которой обращены стихи, согласно воспоминаниям Геннриха, родилась в 1877 году.

Уцелевшая часть архива Фризенгофа до настоящего времени остается неизученной, за исключением писем барона Густава к брату, многочисленные выдержки из которых опубликовал в словацком переводе А.И. Исаченко. Русский перевод некоторых из них приведен в моей статье «В замке А.Н. Фризергоф-Гончаровой» (Пушкин. Исследования и материалы. Т. IV. М.—Л., 1962. С. 391–392).

8. ..изучавшая Канта и Шопенгауэра. – Пауль Геннрих упоминает о том, что с конца 1889 года герцогиня регулярно читала с ним час в день «Критику чистого разума» Канта и «Мир, как воля и представление» Шопенгауэра.

9. ..портретов Строгановой известно очень мало. – Как сообщила мне Т.Г. Цявловская, ею отмечены следующие портреты графини Ю.П. Строгановой: 1. Литография Андерсона и Смирнова с портрета Штейбека (Столица и усадьба. 1917. № 76); 2. Миниатюра работы Жана Урбана Герена (Jean Urban Guérin) – Эрмитаж; 3. Миниатюра Изабе (Jean Baptiste Izabey), исполненная в 1818 году. (Она воспроизведена в издании вел. кн. Николая Михайловича «Русские портреты XVIII и XIX столетий». Т. V. Выпуск 2. 1909, табл. XXXI, текст – № 175.)

В русских источниках (кроме этого издания) о графине Юлии Павловне Строгановой (1782–1864) имеются только отрывочные сведения. Обычно отмечается лишь ее национальность и присутствие Строгановой в квартире Пушкина, когда он умирал. Между тем графиня, несмотря на огромную разницу в возрасте (тридцать лет), несомненно, была близкой приятельницей Натальи Николаевны. Ее муж Григорий Александрович (1770–1857) приходился к тому же сестрам Гончаровым двоюродным дядей. Дочь Строгановых, Идалия Григорьевна Полетика, по-видимому, сыграла роковую роль в дуэльной истории, предоставив свою квартиру для свидания Натальи Николаевны с Дантесом.

Наличие в бродянском альбоме портрета и автографа графини Юлии среди рисунков 1852 года показывает, что она бывала в семье Ланских и через пятнадцать лет после смерти поэта.

Надо сказать, что и в весьма преклонном возрасте она казалась гораздо моложе своих лет и соответствующим образом одевалась. Об этом свидетельствует и портрет работы Н.П. Ланского в альбоме Александры Николаевны. Я считал, что на нем изображена женщина лет пятидесяти с небольшим, а в действительности ей в это время было уже семьдесят.

В известной мне отечественной литературе не оказалось никаких сведений о зарубежных родственниках Строгановой. Указываются лишь фамилии отца (обычно неверно) и первого мужа.

Я нашел интересовавшие меня данные в португальской иллюстрированной энциклопедии («Encyclopedia portuguesa illustrata»), имевшейся в Пражской национальной библиотеке, и отчасти в испанской, названия которой, к сожалению, я не отметил.

Отец Строгановой граф Карл Август (Carlos Auguste) Ойенгаузен родился в 1738 году и был убит в Лиссабоне в 1793-м. Он принадлежал к древнему вестфальскому роду, состоял на службе сначала в Англии, потом у ландграфа Гессенского, наконец, в 1776 году обосновался в Португалии. Там он, перейдя в католичество, женился на Леоноре д’Альмейда да Лорена и Ленкастре маркизе д’Алорна (1750–1839). Длинный титул невесты после свадьбы обогатился германскими титулами мужа.

Для нас мать Строгановой (неизвестно почему, законная дочь графа Карла-Августа именовалась в России Юлией Павловной; в «Русских портретах» она названа Юлией Петровной) интересна в том отношении, что она была видной португальской поэтессой, писавшей под псевдонимом Alcippe. Сочинения маркизы Леоноры д’Алорна (в энциклопедиях она значится под этим именем, хотя стала его носить только после смерти маркиза дона Педро д’Алорна) составляют шесть томов. Среди них много переводов с английского, немецкого и латинского.

Престарелая маркиза пережила Пушкина на два года. Очень вероятно, что Юлия Павловна Строганова писала матери-поэтессе о своем знакомстве с великим русским поэтом и его последних днях. Зарубежным пушкинистам следовало бы поискать архив Леоноры д’Алорна, который, как мне совсем недавно стало известно, сохранился.