Порубежник

Михаил, в свою очередь, стоял неподвижно, даже не оборачиваясь в сторону сдвигающегося противника. Руки опущены, выглядит совершенно расслабленным. Он понятия не имел, насколько хорош владыка, но совершенно не сомневался в своих силах. Просто не желал затягивать поединок, а потому как бы приглашал противника атаковать первым.

Но тот не спешил с этим, словно чувствовал подвох. Похоже, слова Горазда все же возымели действие, и Милош решил перестраховаться. Но когда он оказался практически со спины, не выдержал и бросился в атаку.

Надо отдать должное владыке, он и не думал расслабляться, действуя в полную силу. Но подобной реакции и скорости он попросту не ожидал. Как, впрочем, и все присутствующие.

Романов стремительным круговым движением отвел удар клинка. Одновременно с разворота атаковал щитом, врезавшись кромкой в щит противника, которым тот ловко прикрылся. Но в следующее мгновение Михаил подбил опорную ногу Милоша, и тот буквально рухнул на колено, при этом слегка развернувшись. Клинок Романова взмыл вверх. Одновременно с этим движением он перехватил рукоять обратным хватом, а в следующее мгновение обрушил меч вниз, вгоняя в основание шеи. Отточенная сталь с глухим лязгом пробила кольчугу, разрубая и распрямляя кольца, после чего пронзила тело вдоль.

Поединок закончился, так толком и не начавшись. Зрители, наблюдавшие за столь скорой расправой, в едином порыве исторгли удивленный вздох.

– Да-а… Такого воина из пахаря за месяц не выучить, – покачав головой, с явным одобрением произнес князь. А потом возвысил голос и торжественно обратился к собравшимся: – Господь выразил свою волю!

– Я свободен? – уточнил Михаил.

– Ты невиновен и свободен, – объявил Владислав.

– Могу ли я забрать причитающиеся мне трофеи?

– Все, что на павшем, твое, – вновь подтвердил князь.

Михаил забросил щит за спину, склонился над убитым и снял два кошеля. Кто бы сомневался, что Милош никому не доверит свое серебро. Уж больно жаден. Н-да. Слишком хорошего мнения о нем был Лешек. Кольчуга практически не пострадала, а потому в стоимости потеряла совсем немного. А если самостоятельно подлатать, то и того не будет. Снять ее оказалось делом нескольких секунд.

– Кто позаботится о погибшем? – поинтересовался Михаил, поднимаясь с колена.

– Его холопы и позаботятся, коль скоро они тут, – пожал плечами князь.

– А кто теперь будет владетелем его земель?

– Наследников у него нет, так что земли и холопы отойдут в княжью казну.

– Могу ли я выкупить семью этой женщины?

– Зачем тебе это, если ты не Лешек?

– Я уже многие годы честно торгую своей кровью и проливаю чужую. Серебро легко приходит в мои руки и течет сквозь пальцы. Так отчего бы и не помочь той, которая, похоже, лишилась опоры в жизни. Ну и коль скоро я так похож на ее мужа, выкуплю, помогу купить все нужное для хозяйства, – Михаил подбросил на ладони оба мешочка с монетами, – и осядут они вольными пахарями.

– Желаешь обзавестись своим домом?

– Не-эт, князь. Вот уж к чему у меня не лежит душа, так это к пашне. Но сын этой молодки, почитай, уже взрослый муж, так что управится с хозяйством.

– Женщина, сколько у тебя детей? – поинтересовался князь.

– Есть еще сын тринадцати лет, да две дочки помладше.

– Ясно. Пятьсот дирхем, – озвучил сумму выкупа Владислав.

Не ломит цену. Понимает, что воин собирается выделить еще и деньги на обзаведение хозяйством. Глядишь, появится хутор с вольными пахарями, отчего казне опять прибыток. Михаила же устраивало то, что он окончательно закроет вопрос с семьей реципиента и больше не будет об этом вспоминать. Дальше сами. Его совесть чиста.

– Кому занести серебро? – поинтересовался он.

– Казначею, – уже потеряв интерес к происходящему, ответил князь.

Поднялся и удалился в свои палаты. Княжий суд закончился, а потому и народ начал разбредаться. К телу Милоша подошли его холопы. Михаил протянул им несколько монет, чтобы все сделали по-христиански.

– Дурья башка, а ить я его предупреждал, – провожая взглядом холопов, уносящих труп, произнес приблизившийся Зван.

– Каждый сам кузнец своей судьбы, – пожал плечами Романов.

– Я вот чего думаю-то, Михайло… Если ты не Лешек, то на хрена тебе сдалась его баба и дети? – не без любопытства спросил балагур.

– Так сказал уж. Меня носит по белу свету, как ветер лист. Ни тепло от меня никому, ни холодно. А так хоть что-то за спиной останется. Пусть и не мое.

– Ну так женись. У нас, поди, и женатые дружинники есть.

– Это что же, привязать себя к Червеню? Не-эт, мне такого счастья и даром не надо. Если подкатить под бочок какой вдовушке, да пожить какое-то время, это пожалуйста. Но не больше.

– Наш человек! – удовлетворенно констатировал Зван.

Глава 8 Засада

– Свободен, стало быть, – подойдя к Михаилу, огладил бороду Горазд.

– Свободен, – улыбаясь, подтвердил Романов.

– Вот и ладно. А то разбирался бы тут сам по себе.

– То есть ты меня оставил бы в порубе?

– У меня приказ князя, если ты позабыл. Если бы суд состоялся не сегодня, а даже завтра, то мы в любом случае вышли бы на рассвете.