Порубежник

До стойбища порядка двух километров, и здесь они будут довольно скоро. Разъезд из десятка всадников, охранявший подходы с этой стороны, особисты спеленали без труда. Даже с учетом того, что приказ был не убить и не покалечить. Отобрали у них оружие и отправили в стойбище сообщить о том, что с ними желает говорить посланник князя Всеволодова. И вот теперь показалась ответная делегация.

– А куда тебя девать, – хмыкнул Архип. – У особистов ты только под ногами мешаться станешь, потому как они уже давно друг друга понимают без слов и даже без взглядов. Вот и остается тебе стоять тут с нами. Опять же вреда от того, что ты услышишь, никакого.

Сотня особистов ушла в сторону, словно и не было их тут. В открытом бою против ханского куреня даже они не выстоят. Но стоит только изменить тактику действий, и черным клобукам придется ой как несладко. Понимание этого кочевниками и должно было обеспечить переговорщикам условную безопасность.

– А коли я не желаю ни в чем участвовать? – возразил Романов.

– Уже участвуешь. Поздно поминать о невинности, коли чрево понесло, – со вздохом ответил безопасник.

– Ну, может, тогда кратко пояснишь, что вообще происходит?

– Если кратко, то гарнизоны Рудного, Пограничного, Угольного и Переяславля получили приказ приготовиться к осаде. Весть-то о походе половецкого войска пришла вовремя. Только поход тот должен был быть с душком, о чем ты нас и упредил. А потому Ростислав не пошел навстречу Башкордкану. Вместо этого он окружил прибывшие из Чернигова надельные полки и пресек предательство. К тому же в становые города надельников отправились верные люди и освободили взятых под стражу командиров. Они и встали во главе полков. Своим надельные воины поверили, и бунт закончился, не начавшись. Но на половцев Ростислав не пошел. Пусть они поточат зубки о каменные стены градов. Даже если захватят и пожгут все четыре, потери приключатся куда меньшие, чем от усобицы. Сам же князь с войском отправился ставить на место зарвавшегося племянника, князя Черниговского. Мне с особой сотней Пограничного велено привести к покорности черных клобуков да навести порядок в трех западных княжествах.

– Ого. А пузо не надорвешь?

– На самом деле все не так страшно. Просто сделать нужно все должным образом.

Наконец всадники приблизились на сотню шагов, и скакавший впереди воин поднял руку вверх, останавливая остальных. Сам же продолжил скачку и через несколько секунд осадил своего низкорослого конька прямо перед Архипом. Смерил его внимательным взглядом, хмыкнул своим мыслям, и огладил редкие усы и бороденку.

– Здравствуй, хан Воиборкан, – приложив руку к сердцу, произнес Архип.

Не забыл он приплести и традиционное поминание тучных пастбищ, стада скота, отары овец и табуны лошадей. Здоровье и процветание родных и близких хана. Получил ритуальный ответ и вопросительный взгляд. Мол, и за каким лешим ты сюда приперся, мил-человек. Знакомы они. Вне всякого сомнения. И хан точно знает, кто именно стоит перед ним.

– Слухами земля полнится, что нынешней осенью ты стал богаче на крупную сумму в серебряных рублях, – наконец произнес Архип.

– Я не слушаю сплетни и пересуды, – пожал плечами хан.

– Вот и князь Всеволодов не слушает их. Я ему о серебре. А он, мол, если обломилось Воиборкану такое счастье, так пусть ему и остается. Не до тех богатств сейчас. Пусть владеет серебром и занимается своими стадами, которые нужно вести на зимние пастбища.

– Я сам решу, что мне нужно делать, – подбоченился хан.

– Конечно, сам. Я так князю и сказал. А он так поглядел на меня и говорит: мол, а разве я иначе сказал? Пусть сам конечно же решает, что лучше для его народа. На то его соплеменники и выбрали великим ханом. Он бы и сам в гости к тебе зашел, но некогда, дома порядок наводит. Но если ты считаешь, что Ростислав Всеволодович тем тебя обидел, то он непременно навестит твои кибитки, чтобы лично выказать свое доброе расположение.

– Передай князю, что я ценю его заботу. И готов помочь навести порядок дома.

– Ростислав добрый хозяин и не любит, когда в доме за метлу берутся гости.

– Мне сказали, что с тобой пришли джанавары. Но что-то я их не вижу, – цыкнув, сменил тему кочевник.

– Ты же знаешь, волки отличаются не только свирепостью, но и хитростью. Бродят где-то по округе, выискивают добычу. Но пока волк сыт, он ведь не опасен для отары. Только взбесившийся зверь станет резать всех без разбора. Сытый же пройдет мимо, даже не посмотрев в сторону овец.

– Твоя правда, Архипка. Проходи к моим шатрам, гостем будешь.

– Благодарю тебя от чистого сердца, Воиборкан, но поскачу я. Слишком много забот на меня свалил мой князь.

– Жаль. Может, на обратном пути?

– Я постараюсь.

Разговор, состоящий почти сплошь из намеков и недомолвок, длился лишь несколько минут, но за это время решилась судьба сотен тысяч степняков, подвластных руке киевского великого князя. Вот так, походя. Чудны дела твои, Господи.