Поручики по адмиралтейству

Ещё беспокоила пассивность японских морских сил, это на них не похоже. Не было попыток атаки очередными брандерами. Складывалось впечатление, что они сами хотели, чтобы эскадра ушла из Порт-Артура, едва ли не красную дорожку нам постелили и платочком вслед помахали. Я не понимал, в чём дело, и это серьёзно бесило. Чую длинный нос джентльменов с острова Британия. А они ничего не делают просто так. И что же они в таком случае задумали?

А задумали они переговоры. Японцы выдохлись, англичане это поняли и, чтобы не нести потерь, решили, что самое время для переговоров. Поэтому когда эскадра добралась до Владивостока – чудо, постоянно чистый горизонт, только в одном месте видели дым от сопровождавшего нас английского крейсера, – там нас и поразили.

Всё, войне конец, хотя переговоры ещё шли, соглашения пока не подписаны. Порт-Артур и Дальний будут потеряны, остальное остаётся при наших. Сдачи города не будет, наши покинут его с оружием и вещами, японцы дадут коридор. Наших многое не устраивало, и они отчаянно торговались.

Я подал своим командирам рапорты с просьбой уйти в запас. Это действующие офицеры в отставку выходят, а офицеры из адмиралтейства – в запас. Всё равно войне скоро конец, чего тянуть? Две недели я ждал дембеля, и судьба мне фигу показала. Провалились переговоры, война продолжалась.

Прежде всего наших не устраивали англичане в качестве переговорщиков: слишком они влезли в эту войну, помогая японцам, чтобы спокойно их терпеть. Одна передача броненосцев костью в горле стояла. В принципе, это и явилось причиной провала переговоров, остальное следствие. Наши не уступали, предлагая в качестве переговорщиков германцев, способных обеспечить выполнение соглашений, но англичане были категорически против, зная, что их выкинут при дележе, так что ни к чему толковому не пришли.

Флот начал готовиться к выходу. Начали высылать отряды крейсеров: на горизонте маячили японцы. Видимо, Витгефту приказали нагнуть японцев на море, гоняя их в хвост и в гриву, чтобы они податливее на переговорах были, и Витгефт начал выполнять приказ. Так, как он его понимал, конечно.

Надо сказать, для меня всё это стало тяжёлым моральным ударом. Я уже гражданское примерял, на чемоданах сидел, ожидая приказа отправиться на берег, мечтал послать всех к чёрту и побыстрее свалить отсюда, а тут такой финт. Я очень сильно разозлился.

Артур находится в осаде, но наши там спокойно держатся. Японцы подвели броненосцы и пытались бомбардировать город и оборонительные сооружения, но потеряли на минах два миноносца и, получив от береговых батарей повреждения кораблей первой линии, отошли. Сейчас начали работать японские осадные мортиры.

В общем, война продолжалась, нашим нужна победа, и из столицы шли приказы один за другим. Стояла обычная неразбериха перед выходом. Обычно Альфа постоянно находился в море, а тут его судно стояло у причала, шло обслуживание машин, и Бета оказался в море раньше. Совместно с «Богатырём» «Аврора» пошла наводить порядок в японских водах. Командовал этой парой командир «Богатыря», капитан первого ранга Стемман, который эти воды знал лучше меня.

Вот честно, у меня не было никакого желания участвовать во всём этом. Я уже собирался отбыть в столицу, состояние было «не трогайте дембеля», а тут такое. Раньше, когда я сам командовал разными кораблями, у меня было желание воевать, стремиться к большему, имя себе сделать. Имя-то я сделал, правда, всё схлопнулось с гневом императора на меня. Здесь это серьезно, меня теперь считали если не отверженным, то близко. Как-то все быстро позабыли заслуги близнецов. А вот разные революционеры, наоборот, Баталовых славили, думая, что они из их когорты. Патриоты-извращенцы.

При этом я делал свою работу от и до и не стеснялся учиться у более опытных коллег, получая знания по навигации и штурманскому делу. Опыт есть опыт, я не идиот, чтобы лишаться его из-за вспышек своего характера. Я понимал, что деятельных близнецов специально сунули в штурманы – тихая работа, болото по сути, – но делал вид, что полностью доволен ситуацией, иногда даже вслух радуясь своей службе: мол, так она мне нравилась. Некоторые кривились: видать, знали, в чём тут дело, и им моя реакция не нравилась, не этого они ожидали.

В принципе, да, мне нужен драйв, нужны ночные походы и атаки – в общем, веселье на коммуникациях противника, – а эта тихая работа, где нужны мозги и расчёты, для меня действительно как болото. Скукота. Однако я терпел и никому не показывал своих чувств. Разве что досаду, когда объявили, что война продолжается. Не я один имел уже чемоданное настроение, недовольных хватало, в основном из временно призванных. Да и вообще в последнее время настроение у меня не очень. Связь с близнецами имеет и другую сторону. Вот у малых сейчас зубки режутся, а раздражены от этого все четверо. И то, что мы в рейд идём, меня ничуть не волнует и не радует: не я же командир. Да и награды не интересуют, их у меня и так хватает, носить вон тяжело.