Порвали парус

– Ладно, работайте, сисечники. По юаровскому вирусу постарайтесь собрать что-то еще. Завтра к утру жду выводы и рекомендации. Вдруг там что-то серьезное. Иногда именно так и начинается лавина.

Они испуганно склонились над столами, а я прошелся по залу, еще раз просканировал кто чем занимался, теперь даже стереть улики невозможно, когда знаешь, где и как искать.

– Гаврош, что за ролики скачал перед нашим приходом?

Он повел рукой, экран по его жесту переключился на сцену кровавой бойни в просторной квартире. Несколько трупов в гостиной, два в прихожей, ноги одного торчат из ванной, еще один в луже крови распластался на пороге балкона.

Я все понял, разом поглядев сопутствующие материалы, сказал с сердцем:

– Всего лишь один крохотный хакер!.. А сколько народу положили!.. И сколько еще скрылись…

Данко сказало бодро:

– Выловим!.. Вишь, Гаврош, как мог бы кончить?

– Это да, – согласился я, – но как мир меняется… Бандиты, тупые бандиты, но теперь не вокруг пахана, а вокруг малолетнего хакера! Куда мир катится…

– Мир меняется, – сказал Ивар со вздохом. – Я съездил в выходные на дачу, а когда вернулся, решил, что рехнулся. На той стороне улицы, где всегда, помню, были три пятиэтажных домика, теперь высятся две сорокаэтажные башни!..

– И что? – спросил Данко. – Сейчас так уже строят. Могли бы и быстрее. За сутки.

– Так я ж не видел, – объяснил Ивар, – как сносили старые, как расчищали место… Просто приехал – стоят два красавца так, будто там всю жизнь стояли!.. А бандиты что, им все равно кого охранять, лишь бы деньги шли. А хакеры зарабатывают сейчас, как банкиры…

Гаврош пискнул:

– Не все, не все.

– Ты не хакер, – одернул Ивар сурово, – а подследственный преступник. Временно отбывающий.

– А вы все за что отбываете? – поинтересовался Гаврош ехидно.

Данко повернулся к экрану перед своим столом, там по его жесту появились и начали быстро сменяться кадры с циклопическими установками, разрушенными и дымящимися, появились люди в синих халатах, объектив сместился на хорошенькую ведущую.

Быстро и щебечуще, она протараторила, играя глазками и двигая сиськами:

– Мощнейший взрыв неизвестного происхождение прогремел семь минут тому на улице Рахманинова. Эксперты устанавливают причины…

Данко повел рукой в сторону катастрофы.

– Зримо? Обыватель обеспокоенно скажет что-то типа куда мир катится… но мы знаем, что все гораздо опаснее. Как говорит наш мудрый шеф, хай-тек только набирает скорость, а это такой каток… Наблюдение Мура, которое обыватели по простоте душевной и ввиду не обремененности разумом назвали законом, продолжает действовать. Дальше будет еще непредсказуемее… просто потому, что за всем не уследить, хотя шеф велит уследить… так что уследим, ему виднее, даже если не уследим… но кто тогда с нас спросит?

Я не отрывал взгляда от экрана, выжившие один за другим рассказывают, что, по их мнению, произошло, но, судя по их лицам и бессвязным речам, это не те люди, которые что-то вообще могут знать о работе лаборатории.

– Вообще-то я мог бы узнать, – проговорил я медленно. – Судя по их документации, занимались примерно тем же, что и моя лаборатория в Центре Мацанюка… нет-нет, не перепрограммированием генов, но не железом точно. Это больше касается исследований в области митохондрий и оболочек аксонов.

Данко спросил в изумлении.

– Шеф, вы уже и в их документации?

Я поморщился.

– Теперь хранят не в папках, а в электронном виде, если ты еще не знал. Пусть даже в защищенном облаке. А это хоть и проще, но чреватее. В том смысле, что мы сотрудничаем с ГРУ, если вы еще помните. А оно такие вещи отслеживает даже с удовольствием. Но не всегда удается предотвратить… или успеть.

– Так что там взорвалось?

– Понятия не имею, – ответил я. – Митохондрии точно никак не могли взорваться с таким треском. Как и все, что применяется для работы с ними.

На центральном экране по взмаху моей царственной длани появилось лицо немолодого мужика с угрюмым взглядом и широкой нижней челюстью.

– Это Ганс Кранерц, немецкий американец с паспортами ряда европейских стран и местожительством в шести государствах, где он солидный бизнесмен с несолидной репутацией, всем нравится, от женщин до контрабандистов. Вообще всем хорош, всем готов помочь, вот только полиция им недовольна. Нам интересен тем, что если кому нужно быстро сменить документы и незаметно покинуть страну, то большинство обращаются к нему. Что интересно, как в Штатах, так и в Европе. У него, как у ИКЕА, свои филиалы по всему миру!

– А документы приходят в разобранном виде? – спросил Данко.

– Морду лица тоже меняет? – спросил Ивар деловито.

– За оговоренную сумму, – ответил я, – это тоже быстро и умело. Сейчас пластические хирурги больше работают на мафию, чем на голливудских звезд.

Гаврош потрогал оттопыренные уши, всмотрелся внимательно.

– И сколько берет?

– Еще у него схвачено на таможне, – добавил я, – потому можно ввезти в страну или вывезти хоть слона Ганнибала, никто и не увидит. Особенно прочные позиции в исламских странах.

– Хорошие страны, – сказал Данко с чувством. – Демократические, исполненные всяческих свобод.