Порвали парус

– Пока он делает что-то полезное нам, – возразил Герцер строго, – он нужный стране человек! И очень ценный. Все, хватит разговоров!.. Готовы? Вертолет заходит на посадку.

Ингрид кивнула мне на приближающийся городок.

– Как удобно, – прокричала она прямо в ухо, едва-едва заглушая шум мотора, – что на ни одну крышу не сесть, верно?

Я кивнул, на плоских крышах снег скапливался бы и проламывал потолки, это на наши островерхие крыши даже скалолазы не сядут, а во всей Европе островерхость для того, чтобы снег тут же соскальзывал на улицу и во дворы, вертолеты ни при чем.

Грохот мотора заглушил ее слова, я с досадой подумал, что теперь приближение спецназа слышат все в городке, когда же создадут эти штуки побесшумнее… Хотя террористы, выбрав самый большой и укрепленный дом, почти каменный замок, тем самым взяли всех жителей в заложники плюс к своей безопасности.

Снизу стремительно пошли вверх дома, я сжался в предчувствии, что падает, но вертолет в последние секунды снизил скорость, его колеса мягко ударились о поверхность плоской крыши перестроенного с учетом хай-тека дома.

– Не останавливаться, – крикнул Герцер.

Выпрыгивают в самом деле сразу со всего борта, но с оружием на изготовку и, сильно пригнувшись, бегут гуськом.

Ага, вот уже вломились через ограду, минуя ворота, идут в глубину сада, перемещаясь между аллеями и укрываясь за мраморными статуями и работающими чашами фонтанов.

Ингрид сказала резко:

– Сиди!.. Уже вижу.

– Что?

– Намылился, – бросила она зло.

– Еще нет, – признался я. – Не мое это…

– Но ты готов, я тебя, гада, насквозь вижу!

– Нужно товарищей мягко поправить, – ответил я. – Не совсем правильно у них…

– Все по инструкции!

– Вот-вот, по инструкции.

Она выдвинулась вперед, я вижу, с каким напряжением всматривается, заложник заложником, но самое главное задание у нее – сберечь меня, не важно какого уровня генетика, а вот руководителя важнейшего отдела ГРУ, да, это важно.

– В центре видят все то, – сказала она, – что видим мы. В случае чего помогут.

– Или будут знать, – уточнил я, – как нас прихлопнули. Телепортация еще не создана, помощь не приходит вот так сразу.

Она пробормотала:

– Даже не знаю, хорошо или плохо, что пока нет телепортации…

– Ты права, – ответил я. – Именно так. Сначала новый порядок, а потом такие вот новинки… Что меня беспокоит, а если террористы убьют заложника? Это же их козырь. Тогда все насмарку.

Она ответила независимо:

– Почему? Разве не главное – уничтожить террористов?

– А заложник?

Она сдвинула плечами.

– Сопутствующие потери. В половине случаев либо гибнет под перекрестным огнем, либо убивают сами террористы.

– Этого я и боюсь, – ответил я честно. – В общем, ты здесь бди…

– А ты? – спросила она встревоженно.

– Пройдусь, – сообщило я. – Посмотрю, чтобы заложника не тюкнули.

Она зашипела:

– Ты что, не слышал приказ?

– Это тебе что-то приказывали, – напомнил я.

– Я тебе не разрешаю…

– Ты не генералиссимус, – сказал я, – да и тому я не подчинен. В общем, пока приготовь мне кофе. Ах, не на чем… Тогда просто жди меня, и я вернусь, только очень жди.

Через несколько минут я услышал за собой тихие шаги и почти неслышный шепот:

– Вернемся, сама задушу собственными руками…

Нет, не то что в самом деле люблю, а вот гармонирует эта старина с тем, что сейчас начинается в этих стенах: перестрелка, убийства и прочая средневековая дурь…

Я осторожно двигался вдоль стены, иногда касаясь ее лопатками, камеры сюда не смотрят, все нацелены в коридоры и входы-выходы, еще и лестница хорошо просматривается…

Отключать камеры наблюдения не стал, охрана сразу встревожится, пусть и не сильно, просто переключил на десять минут назад, когда в коридорах и перед домом пусто.

Хотя в комнате, где оператор должен следить за мониторами, сейчас трое, не отрывают взглядов от экрана телевизора, где какая-то заокеанская сволочь на танке носится по Петербургу и крушит дома и памятники… хотя нет, это не заокеанская, Джеймс Бонд убивает тупых русских десятками, а то и сотнями в их родном городе…

Я сказал за их спинами:

– Отвратительно, верно?

Один буркнул:

– Заткнись. Так русским и надо.

– Грубо, – сказал я с неодобрением.

Второй начал поворачивать голову, но рукоять моего пистолета плотно лежит в ладони, я нажал на скобу, всякий раз чуть сдвигая ствол в сторону новой цели.

Четвертую пулю всадил в Джеймса Бонда, когда он снес памятник Петру Великому, известному как Медный Всадник, и понесся с ним на башне танка, наматывая на гусеницы кишки этих русских прохожих, англичанину недочеловеков не жалко…

Тишина настала практически оглушающая, только наверху мой чуткий слух уловил приглушенный женский смех и два мужских голоса.

Глава 9

Один присел на корточки в коридоре, вскинул пистолет, мои пули в самом деле ушли бы у него над головой, но мышцы, вспискнув от усилий, успели опустить дуло.

Пуля ударил охранника точно в середину лба, почти сразу же на том конце коридора появилась гибкая фигура Ингрид.

Я сказал быстро:

– С твоей стороны двое на лестнице!