Посейдон (ЛП)

— С вашей дочерью все в порядке, миссис Макинтош. Я сказал, что мы не спим вместе. Но не сказал же, что я этого не хочу.

Она делает быстрый вдох и отпускает его. Прочистив горло, она разглаживает складки на его футболке рукой, а затем хлопает его по груди.

— Хороший ответ, Гален. Хороший ответ.

Эмма распахивает гаражную дверь и застывает на пороге.

— Мам, что ты делаешь?

Миссис Макинтош делает шаг в сторону, отступая к прилавку.

— Мы с Галеном просто немного посплетничали. Чего ты так долго?

Похоже, способности миссис Макинтош к распознаванию лжи имеют что-то общее с ее невозмутимостью врать самой. Эмма посылает ему вопросительный взгляд, но он отнекивается, пожимая плечами. Ее мать снимает с крючка у холодильника связку ключей и слегка отталкивает дочь с дороги, забирая у нее из руки кусочек бумажки. Она поворачивается в дверях:

— Ах да, Гален?

— Да, мэм?

— Может ли твоя мама позвонить мне, чтобы я сохранила ее номер телефона?

— Конечно, мэм.

— Что ж, дети, проведите хорошенько время. Эмма, я вернусь поздно. Но ты должна быть дома к девяти, милая. Гален, проследишь за этим?

— Хорошо, мэм.

Эмма с Галеном дружно сохраняют молчание, пока с улицы не доносится звук отъезжающей от дома машины. Даже после этого, они выжидают еще несколько секунд. Эмма прислоняется к холодильнику, а руки Галена, кажется, вот-вот прирастут к его карманам.

— Так о чем вы тут сплетничали напару? — спрашивает она, будто ей это неинтересно.

— Ты первая.

Она мотает головой.

— Не-а. Даже не хочу говорить об этом.

Он кивает.

— Идет. Тогда и я тоже.

Следующие несколько секунд они смотрят на что угодно в комнате, только не друг на друга. В итоге, Гален говорит:

— Так что, ты не хочешь переодеться?

— Это просто замечательная идея. Сейчас вернусь, — она практически бежит на верх по лестнице.

Глава 9

Мы заворачиваем на его мощеную подъездную дорожку и мне приходится откинутся на сидение, чтобы увидеть всю картину целиком. Пляжный дом моей мечты. Четыре этажа, может пять, если в той площадке наверху есть комната. Все деревянное, выкрашено в изумительный изумрудный цвет с белыми ставнями. Большое крыльцо с белыми креслами и соответственными, деревянными цветниками, из которых виднеются красные анютины глазки. Кованные ворота на задний двор, откуда, по всей видимости, открывается вид на пляж. Мы заехали так далеко в леса, что я думала, мы въедем в воду прежде, чем найдем его дом.

— Славный домик, — говорю я ему.

— Поменяемся?

— В любое время.

— Действительно? Тебе он нравится? — он выглядит по-настоящему довольным.

— Что тут может не понравится?

Он останавливается позади и осматривается, будто видит все впервые. И кивает.

— Ха. Рад слышать.

Мы взбираемся на порог, но я хватаю его за руку прежде, чем он успевает повернуть ручку двери. От прикосновения дрожь пробегает по моему телу, в самую глубь.

— Постой.

Гален останавливает и задумчиво смотрит на мою руку.

— Что? Что-то не так? Ты же не передумала, правда?

— Нет. Я просто…должна рассказать тебе кое-что.

— Что?

У меня вырывается нервный смешок.

— Ну, хорошая новость в том, что я больше не стану отказывать тебе.

Он качает головой.

— Отлично, это прекрасные новости. Но ты так говоришь, как будто это не совсем так.

Я делаю глубокий вдох. Где же этот прочный внутренний стержень, когда он так нужен? Потому что, даже если я сделаю сотню глубоких вдохов, это все равно будет унизительно.

— Эмма?

— Я сказала маме, что мы встречаемся, — выпаливаю я.

Вот. Разве не легче? Нет. Увы, не легче.

Пока его улыбка удивляет меня — она практически отбрасывает меня к границам рациональной мысли.

— Ты что, шутишь? — спрашивает он.

Я трясу головой.

— Это единственное, во что бы она поверила. Так что теперь…. теперь тебе нужно будет делать вид, что ты со мной встречаешься, если придешь ко мне домой. Но не беспокойся, тебе не обязательно туда возвращаться. А через пару дней, я сделаю вид, что мы расстались.

Он смеется.

— Нет, не нужно. Я сказал ей тоже самое.

— Умолкни.

— Почему? Что я такого сказал?

— Нет, я имею в виду, ты и правда так сказал? Но зачем ты это сделал?

Он пожимает плечами.

— Наверное, по той же причине, что и ты. Она просто не приняла бы другого ответа.

Осознание того, что мы, возможно, поговорили с моей мамой об одном и том же, заставляет это миленькое крыльцо закружиться у меня перед глазами. А затем и вовсе превратиться в сплошное черное пятно. Когда мы были маленькими, мы с Хлоей любили крутить друг друга на офисном стуле моего отца. Однажды, она раскрутила меня настолько быстро, и так долго, что когда я встала, то пошла в совершенно противоположном направлении, от того, куда намеревалась пойти. Будучи детьми, мы считали это весьма веселой забавой, как и вдыхание гелия, чтобы заговорить голосом бурундучка. Теперь, повзрослев, мне это уже не кажется забавным. Тем более, что лицо Галена просто исчезло за черным пятном.

— Ой, нет.

— Эмма? В чем дело?