Послание друзьям

Онегин все б ему простил,
Дуэли той не допустил,
А если бы пришлось стреляться,
Не стал бы он сопротивляться.
Его родитель, молодой,
Так поступал и был живой.
Дуэлей мелкие причины
Не стали бы до их кончины
Геройским поводом к сраженью,
Что равнозначно преступленью.
Себя преодолеть он смог,
Былого преступив порог.
Поклоном низким с ним расстался,
Лицо утер и в путь собрался,
Велев вознице воротить.
Тому, что было, уж не быть,
Стал он другим, иное время,
Иное подрастает племя.
Для них геройство проявить
В войне придется, может быть,
Опять, как в прежние года,
И будет так оно всегда,
Покуда на планете всей
Не переменит бог людей!

XXVIII

Евгений явно не хотел
Так быстро одолеть предел,
Чтоб в краткие такие сроки
От жизни получить уроки.
Уже он трижды сирота, а та,
Волшебной силы красота,
Что проглядел он в млады годы,
Не сможет прояснить погоды
В его встревоженной душе:
Давно там пасмурно уже.
И как в любви, так в дружбе тоже
Он крайне поступил негоже.
Его добычей стала ныне
Для торжествующей гордыни
Его печальная судьба,
Что привела его сюда.
И после череды потерь
Совсем иным он был теперь.
Отставив прежние зароки
Про поэтические строки,
Не одолев сполна сомненья,
Не начинать стихотворенья.
На смерть родителя, поэта,
Онегин сочинил вот это…

XXIX

«Поэт не умер, но словами
Всегда находится меж вами:
Кто храбр сейчас – и дале будет
И слов о чести не забудет,
Когда вдруг станет подозренье
В его мельчайшем униженье.
Кто удалец – и дале будет,
Кто женщин ценит, жарко любит,
В ком не бывает отклонений
Природой данных устремлений.
Кто смел сейчас – и дале будет,
Страну огромную разбудит,
Россию, возрождая снова,
Как Петр и братия Петрова!
Кто в рифму вкладывает строки,
Так тем дает свои уроки,
Как иноземных выражений
Не допускать до обращений.
Кто не поэт и не мечтает
Поэтом стать, но так читает,
Что очень мудрые слова
Его вмещает голова.
Кто с другом кроток, зол с врагом
И разбирает, кто кругом.

XXX

Он с вами, кто непокорен,
А Божьим смыслом одарен,
Неся народу просвещенье,
Свое имеет назначенье.
Кто слаб сейчас, но не сдается,
К тому, кем был, еще вернется.
Но не иконою волшебной,
Он будет дале пастве бедной
Примером честного труда,
Останется им навсегда.
Он с вами, кто не продается,
Кем покупатель ни придется
Ему – царем ли, мнимым другом,
Вельможею ль в карете цугом!
Он с нами был, мы будем вместе,
В каком бы ни были вы месте,
Но мы такого ль заслужили?
Всегда ли вместе с ним мы были?
Когда страдал он от наветов,
Перстов из властных кабинетов,
Чернил цензуры и царя,
Которые старались зря, —
В толпе столпов его глава
Всех превышает раза в два.

XXXI