Послание из прошлого

Коридор казался длинным, даже бесконечным, словно какое-то мрачное шоссе и двери палат по обе стороны были похожи на остановочные пункты. Только пассажиров не было видно, как и транспорта, который привозил и увозил их из этого жуткого места.

Виктор поежился. Он заметил, что Шарову тоже не по себе. Майор сжался как пружина, готовая в любую секунду взорваться.

У одной из палат стояла медицинская тележка на колесиках, на ней лежал стальной поддон с горшком, наполненным обрывками ваты с кровяными сгустками.

— Черт! — вырвалось у майора.

Виктор поспешил отвести взгляд от мерзкого зрелища.

Запахло не то спиртом, не то формалином — чем-то очень специфическим. За перегородкой спереди раздался шум, Шаров успел схватить Виктора за рукав и потянуть в сторону чуть приоткрытой двери, над которой были нарисованы два черных треугольника — один вершиной вверх, другой вниз.

В этом момент дверь перегородки открылась и в проеме показалось бледное лицо.

— Саня, ты где там? — позвал голос.

Виктор вжался в кафельную стенку туалета, ощущая как буквально в паре сантиметров от него тяжело дышит Шаров.

— Что он там, уснул что ли? — пробурчал беззлобно голос, потом по паркету раздались шаги и когда силуэт в белом халате поравнялся с дверью туалета, Виктор сделал рывок, выставив перед собой руку с шокером. Он знал, как нужно обращаться с этим предметом. Точно такие же были у некоторых охранников в колонии, и они не стеснялись ими пользоваться.

Санитар, уловив боковым зрением движение справа, казалось, остолбенел от неожиданности и ужаса.

Он попытался поднять руку, но страх парализовал его.

Виктор увидел застывшее побелевшее лицо, сведенное судорогой, будто бы сама смерть показалась из чрева больничного туалета.

Электроды вонзились в шею санитара, затрещал сильный разряд, воздух запах озоном и паленой кожей. Тело парня дернулось и почти мгновенно осело на пол.

«Матвеев С. Н. Медбрат» — прочитал Виктор на его бейджике.

Из темноты, словно привидение, показался Шаров.

Он подошел к лежащему телу, пощупал пульс, потом взглянул на Виктора и покачал головой.

— Я тебя недооценил. Где научился работать с этой штукой?

— Были учителя… — вздохнул Виктор.

— Понятно. Как думаешь, там еще есть кто-нибудь? — Шаров кивнул в сторону перегородки.

— Раньше дежурили по двое. Но… куда пропала дежурная медсестра…

— Возможно, это и была медсестра.

— Экономят на персонале?

— Сейчас везде экономят. Лишь бы не платить. У нас трех участковых не хватает… — Шаров нагнулся, подхватил медбрата под мышки и потащил в туалет.

Когда он вышел, вытирая руки о штаны, Виктор стоял перед серой дверью палаты чуть в стороне.

— Что там? — спросил Шаров.

— Н… не знаю. Показалось…

Шаров подошел ближе и посмотрел на табличку.

— Владислав Прокопьев. 1971 г.р. Синдром Ганзера, — прочитал он, двигая одними губами. — Кто это? Ты его знаешь?

Виктор пожал плечами, потом медленно отодвинул задвижку глазка и приблизился к отверстию. Он чувствовал какое-то необъяснимое волнение. Впрочем, это можно было объяснить самим местом — после того как они перелезли через забор, его не покидало это зудящее чувство.

Темнота в комнате была такая, что первые несколько секунд он ничего не мог разглядеть. Виктор проморгался, снова прильнул к зрачку и вдруг… буквально в паре сантиметров от себя увидел… человеческий глаз — уставившийся прямо на него.

От неожиданности он отшатнулся, налетев на майора.

Сердце дико забилось, кровь прильнула к вискам, голова пошла кругом и его пошатнуло. Это были предвестники панической атаки, он это прекрасно знал.

Майор с тревогой посмотрел на напарника.

— Эй! Что случилось? Все хорошо? Если ты переживаешь из-за этого чудика, — Шаров кивнул в сторону туалета, — не волнуйся, жить будет.

Виктор согнулся, уперев руки в колени. Его мутило. Комок встал в горле — слабый, горько-сладкий привкус желудочного сока заставил его скривиться.

Владислав. Прокопьев. Ше… Ше…

В голове звенело, разгоняемая ветром, за окном летела огненно-рыжая листва, солнечный свет бил прямо в глаза, ослепляя и мешая ему сфокусироваться — в руках он держал небольшой коробок, в котором что-то шуршало. Он потряс его над ухом, открыл и уставился на содержимое — гигантского жука, точнее осу с парой подвижных антенн на голове и огромными черными глазами.

— Шершень… — тихо сказал Виктор.

Глава 35

Чувство настоящей, роковой, всамделишной опасности теперь не просто давило, оно нависало, обволакивало и даже окружающий воздух, такой чистый и по-октябрьски прохладный вдруг стал удушающе горячим.

— Посмотри… они идут за нами, — быстро сказала тетя Оля. — Только незаметно. — Она слегка дернула Витю за руку, и мальчик вздрогнул.

Он быстро нагнулся, будто бы стряхивая пылинку с коленки новых спортивных штанов и боковым зрением взглянул назад.